— Нет, — отрицательно покачал головой Рам. — Религия — это когда ты веришь во что-то сверхъестественное, божественное. А мэндо — это суть, она внутри, понимаете? Для того, чтобы иметь дух мэндо, не обязательно родиться и жить на Мандалоре или верить в то, что сейчас спустится кто-то в сияющих доспехах, долбанет по башке буш» эзе, и на тебя снизойдет благодать. Да и не всегда бывает так, что рождённые на Мандалоре становятся воинами — немало примеров того, как мои земляки покидают планету в поисках своей доли.

— Буш» эзе? — переспросила Зара.

Рам показал ей шлем.

— Это — буш» эзе, — объяснил он. — Бескар» гам, — палец ткнулся в нагрудник. — Кама, — мандалорец указал на свою поясную накидку, — ну а это жабо на моих плечах — оплечье. Цвета, в которые мы красим наши доспехи, означают те идеалы, которые мы ставим превыше всего в своей жизни.

Зелтронка опёрлась рукой на контейнер, нахмурилась и поглядела на некогда идеально-белую перчатку, теперь осквернённую серыми пятнами пыли.

— И что означают цвета Вашего бескар» гама? — спросила Зара, неспешно сняла с себя перчатки, достала из сумки герметичный пакет с новой парой, но надевать их не спешила.

— Зелёный — долг, синий — надёжность, — расшифровал свою цветовую гамму Рам. — Это мне от отца досталось.

— А если бы Вам не подходило это значение? — спросила зелтронка. — Что тогда?

— Тогда бы я выкрасил его в другой цвет, — пожал плечами Рам. — И всё.

Судя по лицу Зары, она ожидала чего-то… менее тривиального.

— Но ведь не у всех есть отец-мандалорец, — продолжила она расспросы. — Как они получают свой бес-кар-гам? — по слогам произнесла Арора незнакомое слово.

— Если усыновили, — Рам улыбнулся. — Мы часто берём детей в других мирах, куда заносит по работе. И воспитываем, как своих. Если в ребёнке живёт дух мэндо — он свой. А кровь… это неважно. Не знаю, что там говорят яйцеголовые, но я видел, что у всех людей она красная.

— Дух мэндо, — завороженно повторила Зара. — Что это такое? И как вы узнаёте, в ком он есть?

— По поступкам, — просто ответил Костас. — Упорство, бесстрашие, верность, честность — это мэндо. Родители берут детей на войну, когда тем исполняется восемь. Меня брал отец — мама не любила войн. Она была кейджи, с Кварцита родом.

Костас осёкся, поняв, что впервые за много лет рассказывает о себе не просто кому-то постороннему, но ещё и чинуше с завоёванной планеты. А она глядела на него чуть затуманенным взором, видимо, пытаясь представить себе подобную жизнь.

— Получается, вы можете заключать брачные союзы и с не-мэндо? — продолжила расспрашивать Арора.

— Смотря что Вы подразумеваете под «не-мэндо», миссис Зара, — дипломатично уточнил Рам.

— Тех, кто не носит доспехов и не любит войны, — ответила та и лукаво улыбнулась. — К примеру, мог бы один из вас заключить брачный союз с зелтронкой? Большее «не-мэндо» я, пожалуй, не могу представить.

Что-то в её интонации и взгляде навело Рама на мысль о том, что интерес Ароры вызван не только её желанием получше узнать культуру Мандалора, но через миг он отмёл эту мысль как совершенно безосновательную: достаточно было вспомнить утопающий в роскоши особняк Зары, чтобы понять — такие, как Костас, не в её формате.

— Может, — кивнул Рам.