— Я отправлюсь в Сад кафарель, — без особой надобности сообщил Грэгуар. Примерный план действий они обговорили ещё в пути. — Вести обо всех бедах рано или поздно стекаются туда. А вы осмотритесь в городе. Ночью встречаемся у меня. Будьте осторожны.

— Будем, — делано-беспечно отмахнулась Свитари. — Будем… — уже тише добавила она, провожая друга взглядом.

Зелар. Комендатура. Утро седьмого дня оккупации

Утро встретило Рама самым необычным похмельем в его жизни. Это было не привычное уже ему последствие алкогольной интоксикации, когда трясётся всё внутри, заставляя ненавидеть весь белый свет и выворачивать желудок наизнанку, нет — всё было совершенно иначе. В душе мандалорца поселилась тоска по тем ощущениям, которые он испытывал накануне вечером: лёгкости, эйфории молодости, которые он, казалось, оставил далеко-далеко в прошлом.

— М-да, пивом это не вылечишь, — мрачно вынес вердикт сам себе Рам и неохотно полез в свою скорлупу брони, но даже привычная тяжесть на плечах не подняла ему настроения.

— Утро, — пробурчал он Заре, входя в кабинет. Кроме леди-мэра, в помещении больше никого не было: Грэм умотал куда-то по своим делам, а Радж, прихватив с собой Ракшу, помчался в питомник рупинов проводить свой законный выходной. Мысли Костаса тотчас перескочили на Таи, и настроение упало окончательно куда-то в район ядра планеты — непонятно почему, но мандалорец чувствовал вину перед Зарой, словно обманул или предал её в чём-то. И это злило и одновременно угнетало Рама.

Костас тяжело вздохнул, упал в кресло и с тоской уткнулся в очередной утренний рапорт о произошедшем за сутки. Как и всегда, единственным источником неприятностей были свои же солдаты, переоценившие свои силы в сражении с «зелёным змием». Даже не верилось, что всего в нескольких сотнях километров отсюда идёт сражение, и войска сепаратистов раз за разом пытаются взломать оборону республиканцев.

— Курорт, — проворчал Рам, поворачиваясь к барчику и доставая бутылку вина из тех, что исправно поставлял кто-то из приятелей (или родственников, Рам так и не разобрался толком во взаимоотношениях розовокожих) Зары.

— Вам налить? — поинтересовался Костас.

— Пурпурный бутон, сэр, — кивнула экс-мэр, указывая на бутылку с соответствующей этикеткой. Вид у Зары был слегка утомлённый, но как всегда цветущий. В отличие от коменданта, её работой просто завалило. Вторжение армии КНС безжалостно поломало и перекроило отлаженный быт города, и Арора с Бокром посменно дежурили в мэрии, оперативно решая возникающие проблемы и на ходу выстраивая новую систему управления городом. Костас как-то пытался во всём этом разобраться, но быстро отчаялся и малодушно переложил сию задачу на плечи Нэйва. Молодой и энергичный «молчи-молчи» достаточно быстро вник в суть дел и при полном содействии «прежней администрации» перехватил бразды правления городом, сняв с плеч коменданта бытовые заботы и проблемы горожан.

Костас налил и предал Заре бокал.

— С добрым утром, — провозгласил он тост и лихо вылил содержимое своего бокала в глотку. Не помогло — настроение оставалось всё таким же мерзким.

— Осваиваете искусство самовнушения, сэр? — искренне улыбнулась ему зелтронка и сделала небольшой глоток, явно наслаждаясь вкусом напитка, а не пытаясь заглушить что-то мерзкое в душе. Хотя, если верить Эрис, не было у неё в душе ничего мерзкого, как и у всех местных. Все они проводят жизнь в недостижимом для прочих состоянии счастливой эйфории, без сложностей и рамок.

От этой мысли Рам окончательно скис. Он пытался сопоставить два параллельных мира — свой и Ароры — и с каждой минутой понимал, что это невозможно.