– Ничего? Ты действительно ничего не слышал?

Он пристально посмотрел ей в глаза.

– Почему ты не взяла меня с собой, когда шла к Доминику Манну?

Она почесала ухо, осмотрелась по сторонам, а потом снова повернулась к Хайндзу.

– А ты знаешь, какой был его первый вопрос ко мне? «А где ваш приятель‑гомофоб?» Вот поэтому‑то я и не взяла тебя с собой. Считала, что смогу вытянуть из него побольше, если тебя рядом не будет. – Чуть помолчав, она добавила: – Поэтому я так и поступила.

– Что ж, вполне разумно, – согласился Хайндз; плечи его обвисли, ладони, сжатые в кулаки, прятались в карманах.

– А что за картины у Нельсона, знаешь? – спросила Шивон, чтобы поскорее переменить тему.

Хайндз вытащил из кармана правую руку, сжимавшую четыре открытки. На них были работы Малколма Нельсона. И названия типа «Первые впечатления, оказавшиеся последними», «Взгляд на то, что давно известно». Названия, казалось, не увязывались с живописью: поля и небо; скалистая коса; вересковая пустошь; лодка на озере.

– Ну как? – спросил Хайндз.

– Да не знаю… Вообще‑то я ожидала чего‑то более…

– Абстрактного и сердитого?

Шивон бросила на него многозначительный взгляд:

– Именно.

– Абстрактная и сердитая живопись не продается, – объяснил Хайндз. – Ее не покупают те, кто знает, какого рода эстампы и открытки нужны публике.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что приносит деньги. Поздравительные открытки, картины в рамах, оберточная бумага… Спроси Джека Веттриано…

– Разумеется, спрошу, но для начала мне надо узнать, кто он такой.

Она задумалась, вспоминая, не упоминал ли о нем Доминик Манн.

– Художник. Пара, танцующая на отмели.

– Я видела эту картину.

– Не сомневаюсь. Он наверняка отлично заработал на открытках и примерно столько же получил от продажи картины.

– Ты шутишь.

Хайндз отрицательно покачал головой и сунул открытки в карман.

– Прибыль от искусства всецело зависит от маркетинга. Я говорил об этом с одним журналистом.

– Одним из тех, кто был на том просмотре?

Хайндз кивнул.

– Она искусствовед и пишет для «Геральд».

– И я при этом не присутствовала?

Он посмотрел на нее, и в его взгляде она прочла: так же, как и я не присутствовал на встрече с Домиником Манном.

– Ладно, – сказала она. – Это мое упущение. Давай дальше о маркетинге.

– Необходимо, чтобы имя художника получило известность. Для этого есть множество способов Художник, вернее, его работы, должен вызывать определенные чувства и настроения.

– Как эта… с ее незастеленной кроватью?

Хайндз снова кивнул.

– Или вдруг искусственно возбуждается интерес к каким‑то новым школам или направлениям.

– К новым шотландским колористам?

– В точку. В прошлом году был большой ретроспективный показ работ основоположников колоризма – Каделла, Пиплоу, Хантера и Фергюссона.

– И все это тебе рассказала та самая дама‑искусствовед?

Он поднял вверх указательный палец.

– Для этого потребовался один телефонный звонок.

– Кстати о звонке… – Шивон полезла в карман за телефоном, набрала номер и стала ждать ответа. Хайндз вытащил из кармана открытки и бегло просмотрел их.

– Кто‑нибудь из сотрудников беседовал со свидетелями? – спросила Шивон.

Хайндз кивнул:

– Я думаю, Силверз и Хоуз их опросили.