Тахера набросил на них лассо.

Это был единственный способ разом схватить их, а все знают, с какой изумительной ловкостью краснокожие владеют арканом, называемым «лассо».

Тахера, не задумываясь ни минуты, вынул из кармана нож, собираясь перерезать обоим горло, но вдруг вспомнил, что Бернардо, вероятно, пожелает их допросить, и поэтому, решив, что всегда успеет с ними покончить, он сложил нож и, распустив несколько аркан, связал им руки и ноги. Головы закутал в свой плед, и отнес все еще находившихся в бесчувственном состоянии шпионов в углубление ворот, в которых подкараулил их, затем стал опять наблюдать за тем, что происходило вокруг дома, куда вошел Бернардо.

Между тем последний, захлопнув поспешно за собой дверь, произнес тихо одно слово:

— Флорида!

Другой голос ответил ему: «Наваха и Рагнерия»!

— Железная Рука, — сказал Бернардо.

Тогда Бернардо ввели наверх по лестнице, где его встретил Вильям Фильмор, в той же комнате, в которой он уже не раз совещался с Лупером и Филь-ан-Катром.

Бернардо и Вильям Фильмор, или Наваха, долго совещались. Фильмор уже давно следил за Майором и Фелицем Оианди, устроив над ними тайный надзор, состоявший из целого полицейского штата. Он успокоил Бернардо, сказав, что надеется отыскать Ванду и мисс Гордон, но при этом присовокупил, что им необходимо содействие одного бывшего полицейского агента, отличающегося необыкновенным мастерством при расследовании самых запутанных дел. Он решил к нему отправиться немедленно и привезти его в отель Валенфлер, куда Бернардо возвращался теперь. Вильям Фильмор приказал запрячь карету и повел Бернардо тайными ходами в соседний дом, выходивший на другую улицу. Когда они спустились там с лестницы, то у крыльца стояла уже готовая карета. Бернардо и Фильмор пошли пешком на ту улицу, где караулил Тахера, который объяснил им, что случилось, и указал на двух связанных людей.

— Давайте их ко мне в карету, — сказал Вильям Фильмор, — мы от них можем узнать многое, весьма для нас нужное.

Когда шпионов подняли, то один из них оказался мертвым: аркан Тахеры его слишком придушил, другого положили в карету, и друзья расстались. Вильям Фильмор поехал к полицейскому агенту, а Бернардо и Тахера вернулись к своей карете, дожидавшейся у Бребана. Несколько минут спустя после их возвращения домой, явился и Вильям Фильмор, с плотным господином лет, по-видимому, около пятидесяти, в котором Бернардо сразу узнал начальника сыскной полиции, проводившего в Пиренеях следствие об исчезновении маркизы Жермандиа.

Можно себе вообразить, с какой радостью взялся им помогать этот человек, когда узнал, что дело касается именно того разбойника, который столько лет тому назад заставил его напрасно прокатиться в Африку.

— Слушайте, — сказал он. — Вот уже шесть лет, как я в отставке, однако состою в постоянных сношениях с полицейским префектом и иногда помогаю полиции в запутанных делах вроде вашего. Я имею полное право заниматься также делами частно, и тогда делаю это по добровольному соглашению — короче сказать, по найму. Я с этой целью к вам теперь и приехал. Но докажите мне, что этот Майор и маркиз Жермандиа одно и тоже лицо, и я с вас сантима не возьму вознаграждения. Я даром буду этого человека преследовать, из личной мести, клянусь вам!

Юлиан Иригойен, однако, не согласился принять бесплатно услуги со стороны агента и, рекомендуя себя только как друга и уполномоченного графини де Валенфлер, уговорил его принять сумму, ассигнованную для розыска ее дочери Ванды.

Полицейскому агенту пришлось согласиться, после чего он решил произвести на месте дознание, чтобы собрать в одно целое все подробности об исчезновении Ванды. Он много расспрашивал о мисс Люси Гордон и, несмотря на несогласии всех остальных, выразил убеждение, что она замешана в этом событии; затем он пожелал видеть кучера и лакея, сопровождавших карету, но они продолжали спать мертвецким сном, несмотря на всевозможные средства, к которым прибегали, чтобы привести их в чувство.