Лупер поднес фонарь к отверстию и внимательно посмотрел вниз.

Веревочная лестница, крепко натянутая, была прикреплена к двум толстым железным кольцам, вделанным в стену колодца. Пламя фонаря красноватым отблеском не могло осветить эту бездну; первые ступеньки лестницы ярко выделялись, затем все исчезало в густом мраке.

— Хорошо! — хладнокровно сказал Лупер, прикрепляя фонарь к поясу. — Это что-то похожее на путь к небу, то есть нечто трудное и неприятное, но все равно: мы готовы!

И он начал спускаться.

— Эй ты, там! — весело крикнул ему Полит. — Не торопись очень: меня потеряешь!.. А что, — обратился он к Ла-Марлуз, — очень глубок ваш колодец?

— Семьдесят метров вглубь, — ответила та.

— Фью!.. — просчитал Полит. — Прогулочка хоть куда! Ну, прощайте… Всем от меня поклон, а курочкам вашим мое почтение.

Он смело последовал за Лупером, фонарь которого блестящей точкой сиял далеко внизу.

Ограда колодца вновь поднялась, а Ла-Марлуз вернулась к своему прилавку.

Бандиты осторожно спускались.

Нужно было иметь действительно большое мужество, чтобы решиться на этот подвиг. Малейшая оплошность могла им стоить жизни. Они висели над зияющей пропастью, не зная даже наверное, что их ждет внизу!

Гробовое молчание царило кругом. Слышалось только их учащенное дыхание; спертый воздух душил их, холодный пот струился по лицам.

Это продолжалось с четверть часа. Лупер громко считал ступеньки.

На двести восьмой он остановился, говоря со своей обычной усмешкой:

— Пора бы и кончить!

— Кончили! — раздался внезапно грубый голос. — Шагните два раза, и готово!

— Честь имею пожелать вам доброго вечера! — ответил Лупер, соскакивая на землю.

— Как вечера? — возразил невидимый собеседник. — Теперь едва полдень!

— Ваши часы опаздывают, — вежливо сказал Лупер; — на моих час двадцать семь минут.

— Верно! — крикнул голос.

Свет факела блеснул в темноте, навстречу бандитам шел какой-то человек.

— Кабуло! — воскликнули они в один голос.

Кабуло был рослый малый лет сорока. Красное лицо его, с выражением какого-то мошеннического добродушия, едва ли могло внушать большое доверие.

Разглядев бандитов, он им крикнул:

— Теперь осторожнее: не шевелитесь!

Он повернул вделанную в стену рукоятку и поспешно откинулся назад.

Веревочная лестница с шумом свалилась на землю.

— Больше никого не ждем! — смеясь, сказал Кабуло.

— Будто, кроме нас, приходили другие? — спросил Полит.

— Еще бы! Там у нас немало твоих друзей и знакомых.

— Отлично!.. Но скажи, Кабуло, как мы выйдем отсюда без лестницы?

— Не бойся, старина! В целости доставим! Во-первых, вы уйдете не с этой стороны, а, во-вторых, лестница в пять минут может быть на месте.

— Браво!.. Точно в театре!

Кабуло опять прижал какую-то пружину, и потайная дверь неслышно повернулась.

Бандиты вошли в длинный коридор, конца которого они не могли ни видеть, ни угадать. Вероятно, это подземелье было заброшенной каменоломней.

В некоторых местах, свод подпирался толстыми столбами, иногда же он опускался так низко, что бандиты подвигались почти ползком. Старинные и недавние обвалы загораживали путь на каждом шагу. Круглые залы перерезывали коридор, от них расходились, точно лучи, широкие галереи, такие же бесконечные и таинственные, как та, по которой шли три друга.

Кабуло уверенно направлялся по этому лабиринту.