Ей очень хотелось сказать ему, что ее родители не будут возражать против того, что она останется при дворе английского короля, что они надеялись на то, что она станет любовницей короля Франции, и поэтому не станут возражать против того, что она будет любовницей короля Англии.

Но как она могла сказать все это? Ей оставалось лишь взойти на корабль, помахать на прощание и держаться поближе к своей госпоже, чтобы последним, кого увидит Карл во время проводов, были его дражайшая сестра и ее фрейлина, так очаровавшая его.

Людовик радостно приветствовал их возвращение. Он был очень доволен своей дорогой герцогиней и не отходил от нее на всех балах и маскарадах.

На одном из балов Генриетта обернулась к девушке, стоявшей рядом, и сказала Людовику: «Луиза произвела на брата большое впечатление».

– Неужели? – спросил Людовик.

– Да, именно так. Он просил меня оставить ее с ним в Англии.

Людовик весело взглянул на Луизу, опустившую глаза.

– А вы желали бы остаться, мадемуазель де Керуаль? – снова спросил он.

– Если бы осталась Мадам, я бы тоже хотела остаться, сир, – ответила Луиза. – Мое желание – служить Мадам.

– Так и должно быть, – заключил Людовик. – Как следует служите ей. Она заслуживает преданности. – Он смотрел на Генриетту с нежностью и любовью. Его мать к этому времени скончалась, как и мать Мадам, и некому теперь было упрекать ни его, ни Мадам за то, что они так часто появлялись вместе.

Неожиданно Людовик рассмеялся:

– Говорят, на короля Англии женщины оказывают большое влияние. Я мог бы многое рассказать о короле Англии, мадемуазель де Керуаль, но не стану делать это в присутствии Мадам, которая его очень любит… А вас мне не хотелось бы вгонять в краску.

– Ваше Величество великодушны, – тихо проговорила Луиза.

Луиза находилась в отведенных ей апартаментах. Новости ее ошеломили. Произошло совершенно неожиданное событие, которое, она была в этом уверена, изменит всю ее жизнь. Скончалась Мадам.

Это случилось совершенно неожиданно, хотя недомогание Мадам началось уже давно. Она обедала вместе со своими фрейлинами и уже во время обеда жаловалась на плохое самочувствие; после обеда она поднялась из-за стола и прилегла на мягком диване, сказав, что совершенно изнемогает. Затем попросила пить, и когда госпожа Гурдон принесла ей стакан холодного напитка из цикория, вдруг почувствовала жгучую боль.

Она вскрикнула, что ее отравили, и с осуждением посмотрела на Мсье, пришедшего на ее половину. Все присутствующие подумали: Мадам отравил Мсье.

Луиза в панике выбежала из комнаты, чтобы позвать на помощь. Если Мадам умрет, что будет с ней, Луизой?

Пришли доктора. Пришел король. Луизе страшно было видеть, как стоял на коленях перед Мадам величественный Людовик с лицом, искаженным от горя; до нее доносились его безутешные рыдания.

Но Людовику не удалось ее спасти, ничего не смогли сделать и доктора. Через несколько недель, быстро промелькнувших после ее возвращения из владений брата, Генриетта Орлеанская скончалась.

А что теперь, думала Луиза, будет со мной?

Она ждала, что ей вскоре придется возвращаться в имение отца. Ее надежды не сбылись. При дворе ей нет места; теперь она это осознала. Каждый день она ждала, что последует требование явиться.

Такое требование последовало, но не из дому.

Однажды к ней явилась госпожа де Гурдон. Бедная госпожа де Гурдон! Вот уж несчастливая женщина… Ей постоянно напоминали, что это она принесла Мадам стакан холодного напитка из цикория. Среди придворных, не переставая, носились слухи. Шептали, что Мадам отравили. Сделал это будто бы Мсье, помогал ему в этом преступлении де Лоррэн, его нынешний друг.