С большой осторожностью Итан наклонился и поставил бокал на соседний стол.

– Мне оно не нужно. – Все известные ему трюки, как контролировать эмоции: регулировка дыхания, намеренное сосредоточение на других мыслях, не работали. Он был потрясён, почувствовав налёт испарины на лице. Встав, Итан обогнул кресла и направился к двери.

Рэвенел последовал за ним.

– Чёрт побери, погодите, – донёсся его раздражённый голос. – Если мы не закончим этот разговор сейчас, мне придётся снова прилагать усилия, чтобы вас найти.

Итан остановился не поворачиваясь.

– Независимо от того, хотите вы владеть поместьем или нет, – продолжил Рэвенел, – вы должны его принять. Потому что, несмотря на то, что Рэвенелы ничего не могут сделать с этим гиблым местом, мы платим за него ежегодный налог.

Итан полез в карман брюк, вытащил пачку фунтовых купюр и швырнул её к ногам Рэвенела.

– Дайте знать сколько я ещё остался должен, –  огрызнулся он.

Отдать должное Рэвенелу, если этот жест его и поразил, он не показал виду. Повернувшись к Уинтерборну, мужчина небрежно заметил:

– Никто никогда не осыпал меня наличными. Должен сказать, это вызывает чувство мгновенной симпатии. – Игнорируя разбросанные банкноты под ногами, он отошёл и прислонился к бильярдному столу. Рэвенел сложил руки на груди, и оценивающе уставился на Итана. – Очевидно, вам не особо импонировал Эдмунд Рэвенел. Могу я спросить почему?

– Он причинил боль любимому мной человеку. Я не опозорю её память, приняв что-нибудь от Рэвенелов.

Обстановка немного разрядилась. Рэвенел убрал руки с груди и, потёр ладонью шею сзади, уголок его рта приподнялся в печальной улыбке.

– Мы начали говорить искренне? Тогда прошу прощения за то, что вёл себя как бездумный осёл.

Если бы он не был Рэвенелом, то мог бы понравиться Итану.

Уинтерборн встал и пересёк комнату, подойдя к буфету, где дворецкий оставил серебряный поднос.

– Вы могли бы рассмотреть возможность продажи ему имения, – предложил он Итану, освежив бокал коньяком из графина.

Это было идеальное решение. Итан сможет избавиться от ненужной земли и разорвать все возможные связи с этой семейкой.

– Я продам его вам за один фунт, – быстро сообщил он Рэвенелу. – Подготовьте документы, и я их подпишу.

Рэвенел нахмурился.

– Не за один фунт. Я куплю его по разумной цене.

Бросив на него злобный взгляд, Итан подошёл к окну и уставился на бескрайнюю мозаику подкоптившихся крыш. Лондон готовился к ночи, украшая себя вереницей огней, город начинал гудеть в предвкушении греха и удовольствия.

Итан родился в этом городе, эта местность взращивала его, пока жестокие ритмы Лондона не переплелись в нём так же прочно, как кровеносная система в организме. В крови бурлили его звуки и ощущения. Он мог отправиться куда угодно, в самые мерзкие притоны или наиболее опасные криминальные логова, в бесконечное количество тёмных и тайных мест, ничего не боясь.

– Я буду находиться в Лондоне весь месяц, – сказал Уэст Рэвенел. – Прежде чем вернуться в Гэмпшир, я подготовлю предложение по продаже имения в Норфолке. Если вам понравятся условия, я с радостью избавлю вас от него. – Он вытащил из кармана жилета белую визитку. – Давайте обменяемся карточками: я назначу встречу, когда определюсь с цифрами.