— Ты, наверное, поэтому на мне и женился! — Несмотря на слезы, Лиза не удержалась от колкости. — Ты решил, что мое каменное сердце составит прекрасную пару твоему разбитому, да?

— В этих словах вся ты! — засмеялся он и, взяв Лизину руку, поцеловал ее. — Я рад, что ты больше не плачешь. Ужин уже на столе, спускайся.

С этими словами он поднялся и вышел.

Лиза быстро припудрила покрасневший нос и расправила смятое платье. Выходя из спальни, она оставила дверь открытой, чтобы услышать, если малышка проснется.

В этот вечер Ростоцкий увез Зинаиду Ивановну в театр, супруги ужинали вдвоем. Макс молчал, и у Лизы не было желания нарушать это молчание. Впервые она почувствовала, что им не нужны слова, чтобы понять друг друга.

А потом они вернулись в спальню и легли в постель. Макс привлек Лизу к себе и начал осторожно целовать. Она лежала, утопая в облаке его невесомых поцелуев.

«Неужели это мой муж? — думала она. — Неужели это его руки стали такими мягкими? Неужели это его губы стали такими, какими бывают только губы любящего человека? И неужели это мне так необыкновенно хорошо, будто ангелы возносят меня на небо?»

— Ну что, я вылечил тебя от тоски? — весело спросил он потом.

От неожиданности Лиза села на кровати.

— Я думала, что тебе так же хорошо, как мне, что ты тоже слышал пение ангелов, а ты, оказывается, хладнокровно лечил меня от тоски!

— Ну, знаешь… Тебе не угодить, — сказал Макс и отвернулся к стенке.

Лиза готова была снова зарыдать — на этот раз от обиды. Ее муж только что обманул ее! А она поверила в его искренность.

Тут маленькая Кисс заворочалась в своей кроватке, сбросила одеяло. Лиза поднялась, чтобы снова укрыть ее. Склонившись над кроваткой, она поцеловала малышку в теплую щечку, и этот поцелуй полностью примирил ее с жизнью.

Глава 26

В этот год ладожский лед прошел по Неве только в двадцатых числах мая. Запах зацветающей черемухи принес Элеоноре долгожданную весточку из Англии.

Письмо для нее, пришедшее на адрес Клинического института и по счастливому стечению обстоятельств попавшее в руки Титовой, было отправлено из Москвы. Увидев обратный адрес, Элеонора с замиранием сердца ожидала прочесть, что Лиза в Москве и они скоро смогут увидеться, но на первой же странице все разъяснилось.

Воронцовы боялись, что письмо, отправленное из Англии, если и не затеряется, то обязательно привлечет внимание ЧК. Поэтому Макс попросил знакомого английского журналиста, уезжавшего в Россию, отправить его из Москвы.

«Здравствуй, сестра! — писала Лиза. — Если ты получишь это письмо, знай, что у тебя есть две племянницы — Ксения и Элеонора. Ксюшенька (здесь все зовут ее Кисс) уже бегает и говорит русские и английские слова, а крошка Эличка пока умеет только сосать и улыбаться, ведь ей еще не исполнилось и недели…»

Теплые слезы мгновенно подступили к глазам, Элеонора не сумела удержать их — и они закапали на бумагу, заставив расплываться тонкие фиолетовые строчки…

Получив адресованное Элеоноре письмо, Титова сразу прибежала в Морской госпиталь, и теперь они вдвоем стояли у окна в залитой солнцем отремонтированной, но еще не оборудованной операционной.

«Что с родителями? От страха за них я часто просыпаюсь по ночам, но верю, что Бог милостив и не допустит, чтобы с ними случились те ужасы, слухи о которых часто доходят до нас. Хотя, знаешь, среди англичан есть и такие, кто сочувствует вашей новой власти. Человек, который отправит тебе это письмо, из них.