Как раз вчера он прочитал «Трех мушкетеров» и обладал солидными познаниями в этом вопросе.

    – Ничего ты не понимаешь… Я ее и видел-то один раз. И все, погиб… Подойти не смог, представляешь? – Он вздохнул. – Ладно… что мы все обо мне да обо мне. Ты-то чего здесь?

    – Так… просто. Лесь, мне помощь нужна.

    – Помощь? Это хорошо. Точно рифму не придумаешь?

    – Лесь, я серьезно! Мне захайдиться надо! В формате.

    Кожа на Лесевом лбу собралась в гармошку:

    – Это как?

    «Хакера в законе» он не смотрел и «терабайтовых» словечек не знал. Вообще весь последний месяц Лесь откуковал в корпусе. Увольнительных ему не полагалось. А все оттого, что в докладной ротного командира сдуру назвал рвотным.

    – Ну спрятаться мне надо, понимаешь? Пересидеть до отбоя.

    – А-а. Ясно. В рефрижератор пойдешь?

    – С граба рухнул? Там же холодно!

    – Ну побегаешь, поприседаешь… Юности свойственна живость тела. Или вот! Оранжерея. Пойдет?

    Пойти-то оно пошло бы, но как Лесь это устроит? Зав по хозяйственной части над ней трясется, как мартышка над бананом.

    – Там меня найдут.

    Лесь почесал кончик носа. Это он думал так. У него мыслительный процесс напрямую связан с носочесательным.

    – Идея! Значит, так…

    Идея так и осталась невысказанной. Дверь-гармошка разъехалась, и в кубрик заглянул начальник по воспитательной части. Увидев мальчишек, он весь аж затрясся:

    – Господа кадеты? Что-о та-акое?!!

    Мальчишки вскочили.

    – Та-ак… Чтоб через десять секунд ни одного личного состава в кубрике. Выполнять!

    Пацанов словно волной слизнуло. У конца коридора их настигло повелительное:

    – Ста-ять! Вы… господин кадет!.. Самый дохлый человек после него номер раз!

    Велька сразу сообразил, что обращаются к нему. Вот уж фигушки! Сперва поймай! И он припустил так, как не бегал никогда в жизни. За спиной забухали ботинки начповоса.

    – Ста-ять, кадет! Будет хуже.

    Вырубленный в камне коридор по спирали забирал вниз. Окна исчезли, солнечное освещение сменилось огоньками спектралок-люминесценток. Велька спустился глубоко, очень глубоко.

    Из-за поворота высунулась тупая морда робовахтера. Под потолком потрескивали крохотные синие молнии. Парализатор, догадался Велька. Однажды ему довелось попробовать. Бр-р! По всему телу иголочки, как когда руку отлежишь. Но это еще не самое страшное. Когда парализует, и не хочешь, да обмочишься. Одного мальчишку, когда тот вылез к патрульным катерам, краешком зацепило. Полгода «ссыклом» дразнили.

    На инерции, не успевая затормозить, Велька выхватил карточку. Ткнул в ехидную морду робота, в самые фасеточные линзы. Стальные плиты перед самым Велькиным носом раздвинулись, выпуская мальчишку в полутемный зал. Велька прислонился виском к ледяной скале. Сердце бухало, словно барабан. Дыхание рвало грудь в клочья.

    Сбежал. И грохот башмаков за спиной стих. У офицера-то карточки нет. А может…

    Вельку обдало холодным потом.

    Да ничего не может!

    Начповос пошел к дежурному, чтобы определить Вельку на сканере движения.