— Нет, не сломались. Они в бункере.

— Ты, верно, ошибся.

— Это вы ослепли. Камеры все еще стоят и работают.

— Надо разыскать видеорекордер, — сказал Рында.

— Я его принесу.

— Тогда идите! Получите награду. Записи окажут нам неоценимую услугу. Мы не можем здесь торчать все время. У вас четыре минуты. — Тут Бебето повернулся к Парквиту. — Если старик прав, вы понесете наказание!

— Барон, я…

— Договорились, — рявкнул Роуз, — буду через минуту.

Старик смылся.

— Благодарю вас, Рында, — сказал Парквит, когда Доминик исчез вовсе.

— Не стоит благодарности, — улыбнулся Бебето. — Этот паразит ослеплен алчностью и жаждой наживы.

— Что мы будем делать, барон? Возвратимся на паром?

— Разумеется, если все ваши подчиненные уже там.

— Меня очень раздражает, что избавление от этого негодяя пришлось планировать столь тщательно. Но наркотик, которым он мне угрожал, требовал особенной осторожности. Если б Роуз сумел отравить им воздух, в живых не осталось бы никого.

— Понимаю, — сказал барон и пошел к парому, причем Парквит старался от него не отставать. — А теперь мы вынуждены опять вернуться к прежней проблеме, к вопросу о возможности возникновения крупного вооруженного конфликта между двумя космическими системами.

— Я бы рекомендовал, — заявил Парквит, — после официальной встречи с губернатором пригласить для задушевной беседы и начальника их гарнизона. Майор Орвеналикс — личность довольно прозаическая. Он привык мыслить приземленно, плотски и правильно воспримет предложение о бомбардировке планеты, если убедится в том, что нет никакой альтернативы этому проекту.

— Хотелось бы, чтоб так оно все и оказалось, — вздохнул Рында. — Если это существо набирает силу так быстро, как вы говорите, то нужно уничтожить его немедленно. Если удастся договориться, то, значит, такая операция будет производиться с одобрения загнивших властей Реплера. В противном случае не стрясется и никакого соглашения… Пусть дует красный суховей, мы станем краше и новей, когда в свой ящик сыгранем, ведь ход глаголем — ход конем!..

Роуз услышал приглушенный рев двигателей. Паром ааннианцев готовился взлететь. Доминик повернулся назад и побежал что было духу. Пробежав несколько ярдов, он остановился. Такие физические нагрузки в его возрасте противопоказаны! Да и поздно: корабль ааннианцев уже скрылся за горизонтом. Роуз выругался. Ну надо же, вонючие ящерицы обставили его, наркокороля!

Стоп! Здесь должно быть несколько быстроходных болидов или пара катеров. Что-то ведь уцелело!! Если в баках хотя б одного судна есть горючее, то можно и до столицы добраться.

Смерть, которую Роуз обещал, была очень демократична. Если он снова попадет в лапы ааннианцам, то его убьют немедленно. Да и братья-человеки не спешили привечать делягу хлебом-солью. Наверняка готовы уже наручники и отдельная камера. Связи в преступном мире оборвутся, потому что никто не захочет идти на риск, оказывая помощь преступнику, за которым охотится Церковь.

Оставался лишь один путь. В разговоре с Парквитом и Рындой Бебето он, Роуз, говорил о возможности установления контакта с чудовищем. Отчаянное положение, в котором очутился торговец дурью, толкала его на этот решительный шаг. Хорошо бы приручить монстра. Какая мощь! Какая власть над Содружеством. Закон, придуманный посредственными людьми, готов раздавить тебя своей гнусной тяжестью. Рискни, старина! Поставь все на эту карту, авось выиграешь! Все равно скоро подыхать. Может, и помогут подохнуть…

Доминик понимал, что его решение припахивает безумием, но рубикон уже был перейден.