Как у нее только наглости хватило прийти ко мне, злился про себя Питер.

Уже несколько недель прошло с того злополучного дня, а он никак не мог прийти в себя.

Ему постоянно надо было убеждать себя в том, что он поступил правильно и что нахалку следовало как следует проучить. Но порой совесть все-таки просыпалась в нем, и он укорял себя за то, что обошелся с Эйлин слишком резко. Конечно, она ужасно поступила с его семьей, но…

Сомнения терзали Питера, и он никак не мог выкинуть Эйлин из головы. О том, чтобы посоветоваться с Максимилианом, не могло быть и речи, хотя тот мог бы успокоить его парой язвительных замечаний. Но Питер очень не любил посвящать посторонних в семейные дела, и, хотя Макса Гриффита трудно было назвать чужим, Питер не желал ничего ему рассказывать.

Однако Питеру все-таки нужно было подтверждение того, что он поступил правильно, и он посвятил в эту историю свою невесту, мисс Марджори Форрестер.

Марджори была дочерью старого приятеля его дяди и отличалась редким для девушки ее лет благоразумием. Нельзя сказать, чтобы Питер Данн безумно любил ее, но Марджори была привлекательна и добра, а также обладала небольшим личным состоянием. В отличие от своего друга Максимилиана, который с большим удовольствием вел холостяцкую жизнь, Питер мечтал о собственной семье и любящей жене.

Марджори Форрестер годилась для этой роли не хуже, чем любая другая девушка.

Выслушав рассказ Питера, Марджори принялась засыпать его вопросами. Он послушно отвечал, не понимая, какое отношение имеет к делу внешность Эйлин Донахью или ее возраст. Когда Марджори выяснила все эти детали, она с чувством произнесла:

— Ты был совершенно прав, дорогой. Я рада, что ты отказал ей. Женщине не место в мужском журнале. Пусть предложит свои таланты в каком-нибудь другом месте. Но кому она нужна? Без связей, без опыта. Смешно!

Марджори повела плечиком. Она очень дорожила Питером. Его откровенное признание, что Эйлин Донахью красива, не могло не настроить ее против бедной девушки.

— Но идея Эйлин действительно интересна, — задумчиво сказал Питер.

Слова невесты о том, что Эйлин совсем одна в Нью-Йорке, без знакомых и опыта работы, удручающе подействовали на него. Он внезапно ощутил себя безжалостным чудовищем.

— Почему бы вам не использовать ее мысль? — хмыкнула Марджори. — Вряд ли она будет подавать на вас в суд за плагиат.

— Ну.., это не слишком красиво, — засмеялся Питер. — Возможно, Эйлин все-таки убедит какого-нибудь редактора и начнет работать. Я не могу так с ней поступить…

Глаза Марджори ревниво сузились.

— Тогда почему же ты не взял ее на работу?

— Потому что она обманула моего брата.

— А если бы не это, ты с радостью распахнул бы ей объятия?

Тон Марджори не предвещал ничего хорошего, но Питер Данн, специалист в области бизнеса, но не эмоций, не почувствовал это.

Если бы на его месте был Максимилиан, он бы принялся уверять невесту в том, что ни при каких условиях Эйлин Донахью не получила бы место в «Максистиле». Но Питер был слишком наивен в этих вопросах, поэтому он просто ответил:

— Конечно, если бы не это, я бы дал ей возможность попробовать…

— Я так и знала!

Марджори принялась бегать по комнате. Несмотря на все свое благоразумие и добросердечие, она превращалась в настоящую фурию, когда речь заходила о другой женщине. Ей казалось, что все только и вынашивают планы по покорению Питера. Еще бы, ведь он такой красивый и богатый!

— В чем дело, Марджори? — спросил Питер удивленно.