– Да? – раздраженно бросил он. Если это Фалопьян и Мерфлетит с попыткой в очередной раз убедить его устроить из марша сидячую забастовку вокруг здания Конгресса… Эти маньяки хотят превратить мирное мероприятие в битву при Банкер-хилле.

– Это я.

Банион рывком сел на постели.

– Ну, как дела, Мата Хари?..

– Хотела поблагодарить тебя.

– За что?

– За то, что не выдал меня на своей пресс-конференции.

– Не обольщайся. Я сделал это не ради тебя.

– Да? Неужели?

– Думаешь, мне хочется, чтобы Фалопьян и Мерфлетит узнали, как легко обвести меня вокруг пальца? Все думают, что тебе пришлось уехать домой по семейным обстоятельствам.

– Ладно, в любом случае, спасибо. Ну, как ты?

– Это профессиональный или личный интерес?

– Я за тебя беспокоюсь.

– Знаю. Я ведь собираюсь выпустить джинна из бутылки. Мои люди зададут Конгрессу такого жару, что мало не покажется. Ты и твои коллеги, защитники инопланетян, побежите, поджавши хвост…

– Джек, ты совершаешь большую ошибку. Верь мне.

– Верить тебе? Это, должно быть, шутка.

– Но Джек…

– Значит, ты хочешь, чтобы я сказал двум миллионам демонстрантов: «Ладно, ребята, проехали, отправляйтесь по домам. Роз говорит, что я совершил ошибку». Нет уж, дудки. Мой тебе совет: найми хорошего адвоката прежде, чем тебя вызовут повесткой в Конгресс для дачи показаний о преступлениях против американского наро…

– Джек, помолчи минуту. Слушай, тут такое творится… Тебе даже и не снилось.

– Послушай, куколка, я не Горацио, а ты не Гамлет.

– Что?

– «Гораций, много в мире есть того, что вашей философии не снилось». Как бы там ни было, Гамлетом должен быть я, а не ты. Я тот, чья жизнь пошла наперекосяк из-за фатального видения.

– Я защитила диплом по политологии, а не по английской литературе.

– Ладно, проехали. Слишком поздно, чтобы устраивать семинар по творчеству Шекспира. Уже начало четвертого. Я чертовски устал. У меня болит голова. Я целый день провел с Фалопьяном и Мерфлетитом.

Роз хихикнула.

– Тебе смешно?

– Извини, ничего не могу с собой поделать. Только подумаю об этой парочке… Такие придурки.

– Если бы ты только знала, во что эти придурки собираются превратить марш, тебе было бы не до смеха.

– Да?

– Проехали. Я все время забываю, что разговариваю со шпионкой.

– Они хотят выдвинуть свои требования, верно?

– Дантон все время твердит о какой-то «конвергенции». Видимо, он думает, что на дворе семнадцатый год и мы идем штурмовать Зимний Дворец. Я чувствую себя Керенским.

– Постарайся как-нибудь осадить их. Если ситуация выйдет из-под контроля, это не принесет твоей стороне ничего хорошего. Кто-то заплатит за все. Ты, например…

Банион зевнул.

– Ну и чем же ты сейчас занимаешься, не считая, конечно, звонков по прослушиваемому телефону?

Молчание.

– Понимаю. Ты не можешь об этом рассказывать. – Он хотел было положить трубку, но не мог.

– Скажи, ты вернулась в Чикаго? Опять издаешь «Космос»? «Альдебаранцы – паршивые любовники»?

– Джек, мне пришлось переехать. Как бы я хотела, чтобы ты мне поверил. В тот вечер я… Я действительно была уверена, что тебя подставили.