|
Люди не хотят больше заниматься искусством, потому что тогда они будут не в моде и вши, ползающие по литературе, не удостоят их своей похвалой. И дело это трудное. Как же быть? А вот так. И я продолжал читать о реке, через которую переправлялись в набеге татары, о пьяном старике охотнике, о девушке и о том, как по-разному там бывает в разные времена года. Старик читал “Ричарда Карвелла” (2). Мы скупили все, что имелось в Найроби, и теперь наши книжные запасы подходили к концу. - Я эту книжку раньше читал, - сказал Старик, - но книжка хорошая. - Я ее смутно помню. Но книжка действительно хорошая. - Очень хорошая книжка, только жаль, что уже читана. - А у меня ужасная, - сказала Мама. - Ты ее не одолеешь. - Хочешь мою? - Какая галантность, - сказала она. - Нет, я уж эту дочитаю. - Бери, чего там. - Я тебе ее тут же верну. - Эй, М'Кола, пива! - крикнул я. - Ндио, - выразительно произнес он и достал из ящика, который один из туземцев все время нес на голове, оплетенную соломой бутылку немецкого пива, одну из тех шестидесяти четырех бутылок, что Дэн привез с немецкого торгового склада. Горлышко ее было обернуто серебряной фольгой, а на черно-желтой этикетке красовался всадник в доспехах. Пиво еще не успело нагреться, и когда я открыл бутылку и наполнил три кружки, оно запенилось, тяжелое и густое. (1) Джордж Бирмингам-псевдоним английского романиста Джеймса Хэнни. Приключенческий роман “Испанское золото” (1908) - наиболее известное из его произведений. (2) “Ричард Карвелл" - роман У. Черчилла (1871). - Нет, - сказал Старик. - Это яд для печени. - Пейте, ничего с вами не случится! - Ну, так и быть. Мы все выпили, но когда М'Кола открыл вторую бутылку. Старик отказался наотрез. - Пейте сами, раз вы его так любите. А я, пожалуй, вздремну. - А тебе налить, старушка? - Только капельку. - Что ж, мне больше достанется. М'Кола улыбался и качал головой, глядя на нас. Я сидел, прислонясь к дереву, глядел на облака, гонимые ветром, и тянул пиво прямо из бутылки. Так оно дольше оставалось холодным, это превосходное пиво. Скоро Старик и Мама уснули, а я опять принялся за Толстого и стал перечитывать “Казаков”. Прекрасная повесть! Когда они проснулись, мы позавтракали хлебом и холодным мясом с горчицей, открыли банку консервированных слив и выпили третью, последнюю, бутылку пива. Потом почитали еще немного, и уже все трое улеглись спать. Я проснулся от жажды и стал отвинчивать пробку у фляги с водой, как вдруг послышалось фырканье носорога и треск кустов около ручья. Старик не спал и тоже услышал это, мы схватили ружья и, ни слова не говоря, бросились к тому месту, откуда доносился шум. М'Кола отыскал след: носорог шел вверх по ручью. Очевидно, он почуял нас только шагах в тридцати и побежал прочь. Мы не могли идти по следу, так как ветер дул бы нам в спину, а потому сделали крюк в сторону и вернулись к гари, после чего осторожно, с подветренной стороны, двинулись к ручью через густой кустарник. Однако носорога не было уже и в помине. |
