– Он трудящийся. А мама… – Она запнулась и затравленно посмотрела на Кэролайн. – Я не должна говорить об этом.

– Ничего, – заверила Кэролайн; – А ты вообще ладишь с семьей?

У Меланты снова напряглась шея, она закрыла глаза, и Кэролайн увидела, что под ресницами у нее собираются слезы.

– Я люблю их, – еле слышно проговорила она. – Я не могу допустить, чтобы они погибли.

– Ты хочешь сказать, вместе с остальными Гринами Греями?

Меланта распахнула глаза.

– Что тебе об этом известно? – требовательно спросила она.

– Только то, что ты мне сказала. – Кэролайн даже испугалась. – У Ли, помнишь? Что там вообще произошло?

Меланта сгорбилась.

– Это был Сирил, – дрожащим голосом ответила она. – Он звал меня.

– Но он ведь не просто звал тебя, так? Он хотел заставить тебя прийти к нему.

– Откуда ты знаешь? – нахмурилась Меланта.

– Потому что он и меня пытался заставить. Хотя, полагаю, он думал, что мы все еще дома.

– Он и с тобой говорил? – Уныние Меланты мгновенно сменилось изумлением. – Я не знала, что он это может.

– Ну, чей-то голос говорил у меня в голове. А кто такой этот Сирил?

У Меланты дернулась губа.

– Один из наших вождей. Не настоящий вождь, только заклинатель. Сейчас у нас нет настоящих вождей.

– Ясно, – самоуверенно сказала Кэролайн, пытаясь найти в сказанном хоть какой-то смысл.

Насчет «трудящегося» вопросов вроде не возникало, но кем мог быть заклинатель?

– А почему он назвал тебя «дитя мира»?

– Они говорят, что я могу прекратить вражду, – опустив глаза, тихо сказала Меланта. – Сирил и Хафдан говорят, что если я… – Она умолкла и задрожала.

– Хафдан тоже заклинатель?

Меланта потрясла головой.

– Он Грей. У них нет заклинателей.

– И как, по их мнению, ты можешь прекратить вражду?

Ответа не последовало.

– Меланта, что случилось в среду вечером? – мягко спросила Кэролайн.

Девочка снова закрыла глаза, тело ее затряслось от беззвучных рыданий.

– Тебя кто-то хотел убить? – настаивала Кэролайн. – Кто-то, кто не хотел, чтобы вражда прекратилась?

Меланта потрясла головой, вздрагивая все сильнее.

– Ты не понимаешь, – всхлипывая, выговорила она. – Это все они. Все Грины. Все Грей. Они все хотят моей смерти.

Весь следующий час они провели, сидя на скамейке у стола. Кэролайн крепко прижимала девочку к себе, шептала слова утешения, а та рыдала с таким отчаянием и болью, каких Кэролайн никогда не видела у детей. Даже когда слезы, наконец, кончились, Меланта продолжала держаться за Кэролайн, словно за спасательный круг, уткнувшись лицом ей в плечо и еле слышно бормоча какие-то слова на непонятном языке.

Когда, наконец, она замолчала, небо за окном кухни уже стало темнеть. Они продолжали обнимать друг друга, а Кэролайн уже совсем без аппетита смотрела на едва надкусанные сэндвичи, которые давно остыли.

Наконец Меланта оторвалась от нее.

– Извини. – Она еще продолжала шмыгать носом.

– Не извиняйся. – Кэролайн дала ей еще одну салфетку. – Тебе надо было освободиться от этого груза.

Меланта высморкалась и добавила салфетку к скопившейся на столе куче таких же, промокших от слез.