Из многочисленной прислуги замка выделялись своей особой преданностью хозяевам уже известные нам Бесс и Патридж, с юных лет служившие семье Кэмпбелл верой и правдой. Пальму первенства в этом дуэте следует отдать, конечно, Элизабет, по прозвищу Лакки Почтенной даме минуло столько лет, сколько ключей висело у нее на поясе, а их насчитывалось около полусотни. Элизабет, женщине обстоятельной и хозяйственной, на которой держался весь дом, возможно, казалось, что она имеет влияние на господ, хотя те и старше ее годами. Так ли это было на самом деле, один Бог ведает, но ясно одно: Бетти вырастила мисс Кэмпбелл с истинно материнской заботливостью.

Кроме домоправительницы на службе у семейства Мелвиллов состоял дворецкий Патридж, знаток и ревнитель обычаев клана. Он всегда носил национальный шотландский костюм: ярко-голубой берет, кошель, подвешенный к поясу, пеструю клетчатую юбку «кильт», доходившую до колен, переплетенные крест-накрест шнурами гетры и сандалии из бычьей кожи. Заботливая домохозяйка и верный дворецкий — что еще требуется для спокойствия и уюта?

Вы, верно, заметили, что явившийся на зов господ Патридж назвал их юную племянницу «мисс Кэмпбелл». Если бы бравый шотландец назвал ее «мисс Хелина», то есть христианским именем, данным девочке при крещении, это считалось бы фамильярностью и нарушением этикета. Старшую или единственную дочь в семье джентри, даже если она еще лежит в колыбели, нельзя называть просто по имени. Будь мисс Кэмпбелл даже дочерью пэра, ее называли бы «леди Хелина», но она принадлежала к древнему роду сэра Колина Кэмпбелла, прославленного участника крестовых походов. На протяжении нескольких столетий множество боковых ветвей отделилось от этого древа: Аргайллы, Бределбейны, Локнеллы и прочие. В Хелине с младых ногтей чувствовалась кровь ее знаменитых предков.

Мисс Кэмпбелл была истой шотландкой, одной из благородных дочерей Туле, со светлыми волосами и глазами голубыми, как на портретах Файндона или Эдвардса. Нисколько не уступая Брендое, Эми Робсарт или Флоре Мак-Айвор, Диане Верной, мисс Уордер, Кэтрин Гловер или Мэри Эвенел, если иметь в виду те достоинства, которыми авторы шотландских романов наделяли своих героинь, мисс Кэмпбелл отличалась редким очарованием. Хотелось без конца любоваться ее милым личиком, синими, будто горные озера, глазами. Природа наделила девушку невысокой, но стройной фигурой и горделивой осанкой, а по задумчивому лицу порой скользила еле заметная тень иронии. Весь облик этой юной особы был отмечен грацией и изяществом.

Хелина была не только хороша собой, но также добра и милосердна. Она не гналась за роскошью, хотя имела для этого все возможности. Ее щедрость и сострадание к бедным могли служить наглядной иллюстрацией старой гэльской пословицы: «Пусть подающего мошна останется всегда полна!»

Эта знатная леди ощущала себя шотландкой душой и телом. Преданная своей земле, своему народу, своему клану, она предпочла бы самого скромного шотландца — Sawney — любому надутому англичанину — Джону Булю. Будто струны арфы, трепетало ее сердце при звуках национальных мелодий, что наигрывали на волынке здешние горцы.

Де Местр утверждал: «Наша личность заключает в себе два существа — я и некто другой».

И в самом деле, мисс Кэмпбелл была, с одной стороны, серьезной, рассудительной особой и воспринимала жизнь скорее как исполнение долга, чем как осуществление своих прихотей. Однако другое ее «я» было весьма романтическим. Хелина была не лишена суеверий, любила таинственные истории, к которым так располагает земля Фингала. В душе девушки таилось нечто родственное Линдемайрсам — очаровательным героиням рыцарских романов.