— Вы можете поверить мне на слово, пусть он ответит. — сказал Маккай. — Это важно, Тулук?

— М-ммм, — сказал Тулук. — Вы понимаете, конечно, что искусственность может быть отточена до такой точки, где фактически ее нельзя отличить от первоначальной реальности?

— Что общего это имеет с соединительными тканями?

— Как раз та точка, где есть единственная отличительная черта между оригиналом и искусственным, это и есть соединительная ткань.

— Уф-ф? — сказал Маккай.

— Посмотрите на меня, — сказал Тулук.

— Я и так смотрю на вас.

— Представьте себе, что вы берете пищевую субстанцию и производите в ней точный во плоти дубликат моей персоны, — сказал Тулук.

— Точный, во плоти…

— Вы же можете это сделать, не так ли? — спросил Тулук.

— Конечно. Но зачем?

— Просто представьте то. Не задавайте вопросов. Точный дубликат готов и включает единицы целлюлозной массы. Эта плоть впиталась бы во все мои заполняющие клетки и рефлексы. Задайте ему такой же вопрос, который задаете мне, и он ответил бы вам точно так же. Даже мои товарищи не смогли бы отличить нас.

— Ну и что? — сказал Маккай.

— Была бы между нами какая-то разница? — спросил Тулук.

— Но вы сказали…

— Была бы одна разница, не так ли?

— Временной элемент…

— Более того, — сказал Тулук. — Можно бы сказать, что это копия? Ну возьмите собаку в стуле, на котором сидит Сер Билдун — это другое дело, не так ли?

— У-ф-ф?

— Это бездушное животное, — сказал Тулук.

Маккай уставился на собачку, на которую указывал Тулук. Это был продукт генетического формирования, генной хирургии и отбора. Какую возможную разницу здесь можно представить? Что собачка является животным — как бы отдаленными не были ее предки?

— Что ест эта собака? — спросил Тулук.

— Пищу, приготовленную для нее, что же еще? — Маккай повернулся к Риву и изучающе посмотрел на него.

— Но ни эта собачка, ни ее пища не являются теми же самыми, как плоть их предков, — сказал Тулук. — Искусственная пища — это бесконечная, серийная цепь протеинов. Собачка — эта плоть, впавшая в транс в своей работе.

— Конечно! Ее такой и сделали…. — Глаза Маккая широко раскрылись. Он начинал понимать то, что объяснял Тулук.

— Маккай, вы понимаете этот вздор? — спросил Билдун.

Маккай попытался проглотить комок в пересохшем горле.

— Калебанец видит только эти… утонченные различия? — спросил он.

— И ничего более, — сказал Тулук.

— Значит, он не видит нас, как… фигуры или… размеры, или…

— Или как протяженности во времени так, как мы понимаем время, — сказал Тулук. — Вероятно, мы являемся узловыми точками на стоячей волне. Время для Калебанца — не есть нечто, выхваченное из тюбика. Это скорее линия, на которой переплетаются ваши чувства.

— Ха-ааа, — выдохнул Маккай.

— Я не могу понять, в чем это может помочь нам хоть немного, — сказал Билдун. — Наша главная проблема найти Абнетт. У вас есть хоть малейшее понятие о том, Маккай, куда Калебанец послал вас?

— Я видел над собой созвездие, — сказал Маккай. — Прежде, чем я уйду, мы получим запись моего мозга о том, что я видел, а компьютер проверит по звездной карте.