Всадник, ехавший впереди, выпустил веревку, к который была привязана лошадь Лукьяныча. Еще один — следовавший рядом и поддерживавший непривычного к верховой езде пленника — на этот раз не успел его поймать.

Мелькнул на трассе заляпанный задок удаляющейся фуры.

А в следующий миг Лукьяныч понял, что летит на землю.

Он просто не мог не упасть в такой ситуации. У никудышного и связанного к тому же наездника нет никаких шансов усидеть на испуганной полудикой лошадке.

Падение вышло очень неудачным. Последнее, что услышал Лукьяныч, был хруст шейных позвонков. Острая боль пронзила все тело.

Больше он ничего не слышал, не видел и не чувствовал.

* * *

— Что с ним?! — спросил Дэлгэр, подъезжая к лежавшему в высокой траве русину.

Сотник вел в поводу арабского скакуна с дарами Субудэя. Испуганный жеребец не успел ускакать далеко, и его поймали довольно быстро. Однако конь все еще вздрагивал, прядал ушами и косился на шумный каменный путь. Другие лошади тоже вели себя беспокойно.

— Русин жив? — задал новый вопрос Дэлгэр.

Далаан, стоявший над телом старого русина, покачал головой. Пленнику уже ничем нельзя было помочь.

— Он мертв, Дэлгэр-юзбаши. Лука-аныч свернул себе шею.

— Проклятье! — процедил сотник сквозь зубы.

— Нелепая смерть, — вздохнул Далаан. — Русин не умел ездить на лошади и не умел с лошади падать. Да и много ли надо старику, чтобы лишиться жизни.

Дэлгэр в сердцах плюнул в сторону чулуум дзам:

— Зачем русинская тэмэр тэрэг так громко ревела, если она даже не собиралась на нас нападать?

Далаан пожал плечами:

— Возможно, Лука-аныч смог бы это объяснить. Я — не могу.

— Дурной знак, — негромко зашептал за спиной Очир. — Плохо, когда важные дела начинаются так дурно. Может быть, Тэнгри отвернулся от тебя, Далаан-унбаши, и от нас тоже? Может быть, твоя удачливость закончилась? Тогда лучше не испытывать судьбу. Лучше вернуться, пока не поздно.

— Это решать не тебе, Очир, — не поворачиваясь, оборвал его Далаан. — И не мне.

Он смотрел на Дэлгэра.

Юзбаши размышлял недолго.

— Едем дальше — к харагуулу, — тряхнул головой сотник. На высоком блестящем шлеме Дэлгэра дернулся лисий хвост. — Хвала Великому Тэнгри, мы не потеряли дары, которые должны передать русинам. У нас есть приказ Субудэй-богатура, и мы не станем возвращаться, не выполнив его. Думаю, бродник Плоскиня поможет нам договориться с русинами и без Лука-аныча. А то, что старый русин погиб… Что ж, значит такова воля Неба.

— Что делать с трупом? — спросил Далаан.

— Пока оставим здесь. Потом приведем сюда русинов. Пусть они сами похоронят Лука-аныча по своему обычаю.

Отряд двинулся дальше. Теперь пустыми были два седла.

* * *

Чулуум дзам шумел и гудел. Железные повозки извергали вонючий дым и уносились прочь быстрее, чем могли бы ускакать легконогие степные кобылицы. От пролетавших мимо тэмэр тэрэг у Далаана уже рябило в глазах.

Русины, конечно, тоже видели их из своих колесниц. Некоторые самобеглые повозки замедляли движение. Некоторые истошно ревели, и воздух взрывался от пронзительных звуков, похожих на вой хорезмийских труб и визг цзиньских боевых рогов. Но теперь послы были начеку. Повода не ослабляли, в седлах сидели крепко и как могли успокаивали непривычных к такому шуму лошадей.

Порой из повозок доносились крики и смех. Явной враждебности чужаки в железных коробах пока не проявляли и никак не препятствовали продвижению небольшого отряда. И все же странная дорога, полная шумных колесниц, пугала.