В долине было полутемно, и Бойс увидел огни, сияющие среди крыш. Одни огни лились словно из хрустальных шаров, а другие, как из фонариков, из разноцветных матерчатых навесов — таких же ярких, как сами крыши. Словно в городе проходил карнавал. Но тут было кое-что еще, что не понравилось Бойсу. Воспоминание ли это, попытался понять он, нечто, зарытое более глубоко, или инстинкт, предупреждающий о том, что за высокими стенами таится опасность?

За стенами в дальнем конце долины были опять облака тумана, а за туманом — горы. Они поднимались все выше и выше — одна вершина громоздилась над другой, один перевал нависал над другим, — пока не скрывались в низких облаках.

На одном из ближайших пиков расположился гигантский замок. Бойс прищурился и тщетно попытался разглядеть форму этого здания. Туман на секунду поредел, будто над сценой приподняли занавес.

Бойс увидел огромные зубчатые башни с алым знаменем, похожим на язык пламени, поднимающийся из самой высокой части замка — главной башни. Все это походило на старинную картину — мощное нагромождение укрепленных стен и башен. Замок показался Бойсу удивительно знакомым, как и весь этот сон, эта невероятная земля тумана и гор.

Затем облака накатили снова, и замок исчез вместе со своим пламенным знаменем, словно на мгновение всплыло утраченное воспоминание, а потом исчезло снова, или будто туман прошлого навсегда поглотил эти древние башни.

Бойс медленно поднялся на ноги.

И когда он уже встал, снова раздался смех, теперь уже более звучный, радостный, но с каким-то предупреждением, скрывающимся за этой радостью.

Бойс повернулся. Казалось, смех шел сверху, а через секунду туман отступил, и Бойс увидел того, кто смеялся. Стоя чуть повыше на выступе, с туманом, кружащимся вокруг него, на Бойса смотрел какой-то высокий человек. Бойс уставился на него с округлившимися глазами.

С первого взгляда он не понял, на самом ли деле человек зарос тигриным мехом, поскольку его длинные мускулистые ноги и гибкое тело были рыжевато-коричневыми и отливали бархатистым блеском. Но улыбающееся лицо человека было бледным, а из-под капюшона из тигриной шкуры выбивались черные волосы.

Человек обеими руками ухватился за кожаный ремень, и Бойс смутно видел контуры гладких тел у его ног. Ремень оказался поводком, но созданий, которых человек держал на нем, не было видно в тумане.

Верхняя губа человека в тигриной шкуре приподнялась в улыбке, больше похожей на оскал, и он убрал одну руку с поводка, чтобы дать Бойсу странный знак — замысловатые, быстрые движения пальцев, размазавшиеся в тумане. Животные на поводке у его ног тут же завозились, человек яростно засмеялся и снова схватил обеими руками поводок, борясь со своей сворой. Но его глаза вопросительно смотрели на Бойса.

Он просто стоял и удерживал животных. Улыбка пропала. Человек снова сделал быстрый таинственный жест и снова принялся бороться со сворой, ожидая ответа. На этот раз он нахмурился, но прежняя улыбка все равно была яростной.

Бойс поднял обе руки ладонями вверх, сделав универсальный жест мира. Больше он ничего не мог сделать. У него не было никакого ответа на таинственный знак, хотя он смутно чувствовал, что должен знать нужный ответ.

Человек кровожадно рассмеялся, словно ожидал этой неудачи. На долю секунды Бойсу показалось, что бледный человек со страшным выражением лица узнал его. Он подумал, что человек питает к нему враждебные чувства, надеялся встретиться с ним и теперь радостно, но устрашающе засмеялся, потому что у него появилась такая возможность.

Смех перерос в триумфальный рев, в котором послышалось тигриное рычание, и человек прокричал, как охотник, повелевающий своре напасть.