«Что ж это за пекарь, который не знает, сколько времени требуется на выпечку хлеба?» — Никлиаса нервно улыбнулся. — «Нет, господа, это особое приспособление. Обычным людям оно ни к чему».

«Но, но… у вас же есть еще и устройство для записи звука!» — не выдержал Думминг. — «Вы могли бы записывать речи выдающихся мыслителей! Ведь тогда даже после их смерти вы все равно могли бы услышать…»

«Слушать  голоса несуществующих людей?» — удивился Никлиас. Его лицо затуманилось. — «Слушать голоса мертвых ?»

Наступила тишина.

«Расскажи нам еще о тех интересных опытах, которые вы ставили над бегущей лошадью, чтобы выяснить, может ли она зависнуть в воздухе», — громко и четко попросил Ринсвинд.

Солнце медленно катилось по небу, или, точнее, горизонт медленно поднимался вверх. Волшебники не любили об этом думать. Если слишком задумываться о таких вещах, можно потерять равновесие.

«… и, наконец, у моего хозяина появилась новая идея», — сказал Никлиас.

«Еще одна?» — удивился Декан. — «Надеюсь, она была получше предыдущей, когда он хотел подвесить лошадь на лямках, а потом отпустить и посмотреть, упадет она или нет».

«Декан!» — рявкнул Чудакулли.

«Ну, да», — ответил старый раб, который, по-видимому, не заметил сарказма. — «Лямки нам снова пригодились, но на этот раз мы опустили лошадь в огромную тележку. Дна у тележки не было, и лошадь едва касалась копытами земли. Вы внимательно слушаете? А дальше, как мне кажется, — следует самая продуманная часть плана — по указанию моего хозяина четыре лошади, бегущие рысью , привели тележку в движение».

Он снова сел и одарил их довольным взглядом, как будто ожидая похвалы.

Выражение на лице Декана медленно изменилось.

«Эврика!» — воскликнул он.

«У меня тут есть полотенце…», — начал было Ринсвинд.

«Да нет, вы разве не поняли? Если тележка движется вперед, то земля, что бы лошадь ни делала, движется в обратную сторону. То есть если лошадь хорошо обучена и может бежать рысью даже в упряжке… вы построили тележку так, чтобы лошади, которые ее тянут, уравновешивали друг друга, а лошадь внутри тележки, следовательно, бежала по нетронутому песку».

«Да!» — просиял Никлиас.

«И вы заровняли песок, чтобы на нем были видны следы?»

«Да!»

«Значит, в тот момент, когда лошадь касается земли, а ее копыта по отношению к земле неподвижны, земля на самом деле будет двигаться, и след получится смазанным, то есть если вы аккуратно измерите общую протяженность пути, пройденного лошадью, добавите к ней суммарное удлинение всех отпечатков и увидите, что эта сумма меньше длины всей трассы, тогда…»

«Ваши расчеты будут неверны», — закончил за него Думминг.

«Да!» — с восхищением согласился Никлиас. — «Так и получилось».

«Да нет же, все правильно», — возразил Декан. — «Смотри: когда копыто неподвижно…»

«Оно движется относительно лошади в обратную сторону с той же скоростью, с которой сама лошадь движется вперед», — объяснил Думминг. — «Мне жаль».

«Нет, послушай», — не унимался Декан. — «Это должно  сработать, потому что когда земля неподвижна …».

Ринсвинд тяжело вздохнул.