Пропетляв по городу минут двадцать, мы наконец остановились перед невысокими стенами, окружавшими двухэтажный дом без особых архитектурных излишеств. Ром тихонько свистнул. Словно из воздуха появился гном, как две капли воды похожий на нашего предводителя. Хотя, в принципе, все эти бородачи – как китайцы – все на одно лицо только для непосвященного белого варвара.

– Привет, Ком! – радостно заревел Ром, сгребая в свои медвежьи объятия Комуальда.

Тот не остался в долгу, и мне показалось, что я слышу треск костей от взаимных объятий гномов.

– Ты проездом в Ардаг? – спросил хозяин дома, когда объятия наконец закончились.

– Ну, естественно! – громогласно рассмеялся Ром. – Ты долго собираешься держать нас здесь или наконец пустишь в дом? Я съел сейчас бы целого быка и выпил не меньше бочки пива!

– Да, да! Конечно! – засуетился хозяин, – заезжайте!

Ром поговорив полчаса с Комуальдом один на один, объявил, что в Брагире пока спокойно, никто нас не ищет. Впереди у нас теперь было три долгих дня бесцельного сидения в незнакомом городе, где у Рома объявились срочные дела. Предстояло придумать, каким изощренным способом прикончить эти семьдесят два часа.

Дом Комуальда был гораздо уютней, чем дом Салоса. Вдобавок обстановка комнат была куда богаче, чем у Главы Гильдии Волшебников. А уж постель… Для полного счастья не хватало только женского общества. Вынужденное воздержание давило на уши чрезвычайно.

Когда я намекнул Кому насчет женского пола, он улыбнулся и посоветовал посмотреть в баре в одном квартале от дома. Для полноты ощущений он снабдил нас мешочком, полным странных, словно обгрызенных, серебряных монеток. Оставался вопрос – дали нам, так сказать, сто рублей копейками, или на что-то мешочка должно было хватить.

Вечером мы с Ильей вырвались из дома на оживленную улицу. Несмотря на позднее время, народа на ней было предостаточно. Жители Брагира пили и веселись, но вели все себя достаточно мирно, хотя и шумно, как и положено пьяным. Только посредине улицы бесцельно слонялась группка хорошо накачанных развязных молодчиков, задиравших тех, кто подходил к ним слишком близко. Но толпа обтекала шпану, как мощная река обтекает остров.

Довольно быстро мы добрались до бара, который рекомендовал нам Ком. Если бы я слонялся по городу сам, то сюда не зашел бы никогда. Со стороны бар представлял собой довольно неприглядное зрелище. Внутри было поприличнее. Покосившиеся деревянные столики и колченогие стулья вокруг них. Высокая барная стойка, возле которой крутилось несколько невероятно худых и столь же юрких официантов.

За стойкой возвышался высокий двухметровый человек, отличавшийся от обычных людей количеством рук. Их у него было шесть! Несмотря на свои внушительные габариты, этот гигант ловко орудовал огромными кувшинами, разливая в деревянные кружки вино и пиво. Сашка, мой хороший друг, владевший пивной на Речном вокзале, взял бы его, не взирая на отсутствие регистрации и медицинской книжки. А уж как были бы довольны хохлушки-официантки… Василиса Прекрасная тоже обрадовалась, когда узнала, что у Змея-Горыныча не только три головы, но и три… Короче, ей было, чем утешиться.

Свободных мест в баре не наблюдалось. Мы в растерянности остановились посередине него и сразу стали объектом внимания всех посетителей. Нас рассматривали настолько бесцеремонно, что во мне начала закипать злость. Но, видимо, один из официантов догадался по моему виду, какие кары ада я призвал на головы зевак, и мгновенно подскочил к нам с Ильей.

– Приветствую уважаемых господ! – зачастил он скороговоркой, и мне пришлось делать невероятные усилия, чтобы понять его беглую речь. – Господа желают столик?

– Желают-с.