— Мы поедем вместе. Оставьте вашу машину, где она есть, поедем на моей. Только возьму свои вещи.

С курткой и сумкой в руке, я выпустила Фелисию и захлопнула за нами дверь. Открыла ей дверцу, обогнула машину и села за руль.

Когда мы вошли в отделение, я усадила Фелисию на деревянную скамью в коридоре, а сама зашла в офис. Я объяснила дежурному, кто такая Фелисия и почему мы здесь. Он передал меня детективу Лэссетеру, который появился из глубины офиса. Ему было за сорок, чисто выбритый, аккуратно подстриженный, с ранней сединой. Одет в обычную одежду, под серой спортивной курткой видна кобура. Он говорил негромко. — Нам позвонила женщина, которая живет у шоссе 78, шесть километров от Хэзелвуд Спрингс. Вы знаете это место?

— Я знаю участок дороги, о котором вы говорите.

— На холмах, поблизости от ее дома, живут койоты, поэтому она держит свою собаку в доме, если она сама не во дворе и не может приглядывать за ней. Вчера собака убежала. Ее не было всю ночь, а когда она вернулась утром, то притащила кость. Руку, вообще-то. Дежурный вспомнил звонок Фелисии насчет Седрика. Большинство из нас его знают, но мы хотим, чтобы посмотрел кто-нибудь еще.

— Я с ним встречалась только один раз и не уверена, что узнаю его руку. Если только это не та, что с татуировкой.

— У нас сохранилось постановление об его аресте в 1981. Там, вместе с его фотографией, есть описание его татуировки, которая, кажется, совпадает.

— Можете вы снять отпечатки пальцев?

— Большая часть пальцев пожеваны, но мы попробуем.

— Где же все остальное?

— Это все. Мы не знаем.

Я уставилась на него, моргая, пораженная идеей, которая только что пришла мне в голову.

— Кажется, я знаю.

Я вспомнила звук хлопающего на ветру пластика и койота, неторопливо отрывающего плоть от того, что я тогда подумала, было недавно убито.

— Я думаю, он в Тули-Белли.

Мы с Фелисией целый час сидели в машине, с подветреной стороны заброшенного комплекса. Сейчас запах разлагающейся плоти был безошибочным. Мы ждали, пока коронер осмотрит останки.

В конце концов, детектив Лэсситер подошел к машине и спросил Фелисию, не хочет ли она взглянуть на тело. — Он не в очень хорошей форме, но вы имеете право его увидеть.

Фелисия взглянула на меня: — Идите вы. Я не буду смотреть, если все так плохо.

Тело Паджи было покрыто темным пластиковым покрывалом, закрепленным камнями, и положено в небольшое углубление, прямо перед тем домом, который я осматривала.

Взгляда, который я бросила на тело, было достаточно, чтобы убедиться, что это Паджи. Ничего удивительного. Причиной смерти была грубо-насильственная травма: несколько ударов по голове, которые раздробили череп.

— Как насчет орудия убийства?

— Мы сейчас его ищем.

Время смерти нельзя было установить сразу. Фелисия последний раз видела Паджи в пятницу вечером, между 9.30 и 10.00. Он мог быть убит той ночью, хотя неясно, как он попал в Тули-Белли. Кто-то подобрал его в Креозоте и привез сюда — наверное, кто-то, кому он доверял, иначе он бы не согласился ехать.

Участок был огорожен. Детектив Лэсситер организовал полицейских, и они начали обследование в поисках добавочных костей и частей тела, так же, как орудия убийства и других улик, которые мог оставить убийца.

Я наблюдала обследование места преступления, как будто это было кино, которое я уже смотрела. Я избегала мыслей о койотах и о звуках, которые слышала два раза, когда побывала в Тули-Белли. Я не сомневалась, что Паджи тогда уже был мертв. Факт, что он был убит здесь, поддерживал мои подозрения, что Чарис была тоже убита в этом месте.

В два часа детектив Лэсситер снова направился к нам.