– Да я с тобой и трех слов за последний год не сказал! – воскликнул Маренго. – Любой подтвердит!

– Где уж вам! Вы все от Теверли прятались. А как…

Громко пискнула Пулар Синдж. Взревел Тарп. Закричал Плеймет. Рыкнул Сардж. Завизжал Попка-Дурак. В моем ухе прозвучал колдовской шепот: «Берегись!», а в голове раздалось: «Осторожно!». Со стороны столовой донесся чудовищный треск. За ним – истошные вопли.

Мгновение спустя моему взгляду предстало чудище, более всего смахивавшее на первого урода среди троллей. Когти как сабли. Клыки, как у саблезубых, что сверху, что снизу. Из пасти воняло так, что хоть стой хоть падай. И направлялось чудище прямо ко мне, расшвыривая тех, кто попадался ему на пути.

В зале не нашлось ни единого героя. Куда ни глянь, всюду виднелись только пятки: народ улепетывал со всей прытью, на какую был способен. Моим побуждением было последовать примеру остальных. И я в кои-то веки послушался.

– Вниз! – рявкнул голос у меня в ухе. «Вниз!» – повторил голос у меня в голове. Гаррет у нас умница, намеки с полуслова понимает. Я бросился на пол и вцепился в каменную плиту с такой силой, словно боги объявили, что отменяют силу тяжести.

Чвак! Будто кто-то шлепнул по кирпичной стене широкой и мокрой доской. Или швырнул на раскаленную сковородку кусок грудинки. Чудище завизжало громче всех, кто вопил до сих пор, скукожилось и повалилось навзничь, попеременно меняя обличье, пока не превратилось в уродца вроде тех, каких мы видели на пивоварне Лампа.

По зале раскатился голос чародея:

– Не приближайтесь! Он не мертв, только оглушен. – Тварь завозилась, обретая человеческий облик. По всей видимости, у юных оборотней имелось некое исходное обличье, к которому они машинально возвращались, когда не могли более поддерживать избранную личину.

Те оборотни, что сидели на скамье, тихонько зароптали. Я ощутил их отчаяние – возможно, потому, что привык к мысленным контактам с Покойником.

Тварь слегка очухалась: одна лапа ее неимоверно вытянулась, на одном из пальцев вырос исполинский, загнутый и острый, как серп, коготь. И попытался воткнуться в меня. То ли я такой ловкий, то ли оборотень неуклюжий… В общем, я увернулся, а он промахнулся.

Чвак! Шмяк! Снова зашипела грудинка. Оборотня подкинуло вверх, он что-то вякнул – и рухнул на пол в позе человека со сломанным позвоночником.

– Пожалуй, пора отступить, – сказал я Морли.

– Умный мальчик. Я составлю тебе компанию.

Я вдруг заметил, что он смотрит вовсе не на оборотня.

– Ты куда пялишься?

– Да так. – Тон был знакомый и означал приблизительно следующее: «Есть у меня одна мысль, ее проверить не мешает». Я огляделся.

Блок с Релвеем расставляли своих подчиненных у каждой двери. Тинни и остальные девицы по-прежнему находились на балконе. Маренго куда-то испарился, зато к дамам присоединились два верзилы-грузчика. Макс, Гилби и Тай стояли у подножия лестницы и озабоченно поглядывали на оборотня – а ну как ему вздумается перенести внимание на кого-то из гостей женского пола. Признаться, я и сам был бы не прочь отвлечься…

Ладно, дело прежде всего. Я подковылял к Дженорду, морщась от боли в ноге, которую ушиб, когда падал на пол.

– И теперь тебе нечего мне сказать?

Судя по всему, он вознамерился молчать до скончания времен.