— Ты в курсе, что эта женщина миллиардерша, Реми? И она работает у тебя на кухне.

Реми не скрывал удивления.

— Я думаю, ты ошибся насчет Эбби, — сказал он, качая головой, и поправил шариковую ручку за ухом.

Гейб отрывисто хохотнул:

— Я лучше остальных знаю, на что она способна. И я уверяю тебя, ты не захочешь, чтобы она крутилась около твоих клиентов.

— Эбби? — Реми широко развел руками. — Что происходит?

Она открыла рот, потом быстро сомкнула губы.

— Ты знакома с мистером Арантини? — спросил Реми.

Она посмотрела на Гейба, и он тут же вспомнил, как она сидела на нем верхом и пялилась на него; желание охватило его, как лесной пожар. Он не хотел думать о том, какой она была в его постели. Ему следует помнить только о том, как все закончилось, когда она фотографировала совершенно секретные разработки «Калипсо», думая, что Гейб принимает душ.

Стиснув зубы, он наклонился в ее сторону.

— Расскажи ему, как мы познакомились, Эбигейл, — холодно улыбаясь, предложил он.

Она моргнула и закрыла глаза.

— Это не имеет значения, — пробормотала она себе под нос. — Это старая история.

— Как бы не так, — тихо произнес Гейб. — Сейчас ты на кухне моего друга, и, зная тебя, я уверен, что ты здесь неспроста.

— Мне нужна работа, — сказала она, качая головой. — Это все.

— Ага. — Гейб резко и безрадостно рассмеялся. — Стало трудно управлять трастовыми фондами?

— Пожалуйста… — Она взглянула на Реми. — Я знаю этого человека… — Она посмотрела на Гейба и нахмурилась. Потрясающая актриса! Гейб почти поверил, что она действительно раскаивается и смущается. Но он ошибся в ней однажды, и этого не повторится. — Давным‑давно. Но это никак не связано с моей нынешней работой. Я пришла сюда, потому что хотела у вас работать. И ведь я хорошо справляюсь со своими обязанностями.

Реми наклонил голову набок.

— Да, — признал он. — Но я доверяю мистеру Арантини. Мы давно знакомы. Если он говорит, что мне надо тебя уволить, значит, я не могу тебе доверять.

Эбби замерла, на ее лице читалось неверие.

— Вы можете мне доверять.

— Точно так же, как голодному питбулю у задней двери дома, — встрял Гейб.

— Месье Валирон, клянусь, я здесь только потому, что мне нужна работа.

— Нужна работа? Еще одна ложь, — сказал Гейб.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. — Она злобно посмотрела на Гейба.

— Ты забываешь, насколько хорошо я знаю, о чем говорю, — тихо произнес он. — Тебе просто повезло, что я не обратился в полицию.

Она прерывисто вздохнула.

— Мистер Арантини, — резко сказала она, — я уже почти не помню, как мы с вами познакомились. — Она моргнула, и он решил, что она сдерживает слезы.

Даже той ночью, когда Гейб обвинил ее в преступлении, она была потрясена и опустошена, но не плакала. Она выслушала его обвинения и призналась, что отец попросил ее сойтись с Гейбом и выяснить все возможное о «Калипсо». А потом она извинилась и ушла.

— Я не прошу у вас прощения за то, что случилось между нами.

— Отлично. — Гейбу захотелось выпить чего‑нибудь покрепче.

— Но, пожалуйста, не лишайте меня работы. — Она повернулась к Реми. — Я не лгу вам, месье. Мне нужна эта работа. Я не планирую вам вредить.