Нет, не сегодня вечером. Она чувствовала вялость и апатию во всем теле. Какого черта она должна заботиться об этом Картауке, когда у нее и без того полно забот?! Ли Сунг прав: Картаук не такой уж беспомощный. Он взрослый мужчина. Однако, пока власть в Казанпуре принадлежит Абдару, Картаук не может ступить и шагу без…

Господи! У нее, должно быть, плавятся мозги от жары. Надо вымыться, лечь спать и не думать ни об Абдаре, ни о его отце, ни о Картауке, ни о той работе, что ждет ее завтра…

Когда она проходила через общую комнату, направляясь в свою спальню, то услышала, как Патрик что то бормочет себе под нос. На секунду она вспыхнула от переполнявшего ее возмущения. Он благополучно топил свои заботы в бутылке виски, предоставляя ей решать все сложные вопросы.

– Джейн! – позвал ее Патрик.

Она остановилась, но не повернулась в его сторону.

– Ну?

– Останься завтра дома. Полежи. – Голос его был мягким, заботливым, почти любящим. – Мне не хочется, чтобы ты снова заболела. Что я буду делать без тебя?

И негодование Джейн отступило. Он и в самом деле заботился о ней, как мог. И, видит Бог, она нужна ему.

– Я не больна. Просто немного устала.

– Ну так отдохни.

«Легко сказать, но невозможно сделать, когда конца работе не видно», – уныло подумала Джейн.

– Хорошо. – И снова пошла к двери спальни. Вялость и апатия отступили под влиянием теплого чувства к Патрику. Может быть, он и использует их, как говорит Ли Сунг. Но он помог им уехать из заведения Француженки, дал им кров, еду и, главное, свободу выбрать свой жизненный путь. Только за одно это она должна быть благодарна до конца своих дней. И пусть ей приходится заниматься нелегким делом. Но она любит свое ремесло. Знает его. И это не сравнить с той жизнью, которую вела ее мать и другие женщины в заведении.

Джейн зажгла керосиновую лампу на столике возле узкой, покрытой противомоскитной сеткой кровати и начала расстегивать свою свободную, просторную рубашку. Ей уже стало лучше. А когда она смоет пот и грязь, что накопились за день, то еще больше взбодрится и у нее будут силы, необходимые для похода в город. Нельзя больше откладывать посещение Цабри.

– И что это за место? – прошептал Йен, вглядываясь в большой двухэтажный дом на противоположной стороне улицы.

Руэл, не отрывая взгляда от дверного проема, в котором только что скрылась Джейн Барнаби, ответил:

– Знаменитое заведение, которое содержит Цабри. Уважающие себя леди здесь не показываются.

– Цабри… Кажется, Абдар упоминал про нее. – Йен нахмурился. – Но он мог и солгать.

– Он не солгал.

– Откуда ты знаешь?

– Я провел здесь две ночи на прошлой неделе.

– Ты ничего не сказал мне об этом.

– Еще не хватало всякий раз ставить тебя в известность, когда я отправляюсь в очередной притон.

– Ты хотел разузнать что нибудь о Картауке?

– Прежде чем доберешься до главной жилы, приходится обследовать весь участок. – В голосе Руэла послышались насмешливые нотки. – Но разведка доставила мне массу удовольствия. Цабри – верная последовательница «Камасутры».

– Что это значит?

– Восемьдесят восемь позиций, которые могут доставить удовольствие мужчине и женщине.

– Языческий разврат! – Йен немного помолчал, но любопытство взяло верх. – И сколько ты перепробовал?

Руэл фыркнул.

– Шесть. Но за один визит это немало. – Улыбка сошла с его лица, когда он снова взглянул на дом. – Мне хочется узнать, насколько сведуща мисс Барнаби в этой восхитительной науке. Кажется, ты ошибся насчет нее.