Магда подошла к окну. Два черных дрозда скакали по плотному насту белоснежного снега. На дворе стоял ослепительный зимний день. Она томилась по свежему воздуху, по солнцу и ненавидела эту затхлую комнату и ложь, которая со всех сторон окружала ее. Подстрекаемая и изводимая матерью и отчимом девушка чувствовала душевное опустошение и слабость. В глубине сердца она знала, что очень хочет согласиться на то, к чему ее подбивают. Хочет иметь собственный прекрасный дом и забыть про унижения и одиночество. И вместе с тем образ Эсмонда Морнбери вставал в ее сознании в романтическом свете, и она все не могла решиться сыграть с этим молодым человеком столь подлую шутку. Для нее он остался великим влюбленным, скорбящим по потерянной любимой. Она никогда не слышала о другом Эсмонде: столичном повесе, безжалостном дуэлянте, надменном аристократе, азартном игроке. Все это тоже был граф Морнбери, но Магда не знала его таким.

Магда еще раз попыталась обратиться к матери.

— Мадам, вы только представьте, каково будет мое положение, если графу понравится ваш портрет и он обручится со мной заочно, а затем увидит мое лицо… Да, скорее всего он женится на мне и после этого, но только потому что он будет вынужден сделать это, как благородный человек. Подумайте о том, как я буду себя чувствовать в ту минуту!

Тамми, цокая языком, бросилась к кровати больной и склонилась над леди Конгрейл.

— Тише! Вы убьете бедную леди, — проговорила она. — Настоящая дочь должна хоть немного пожалеть ту, что выносила и родила ее в страшных муках. Вы должны выполнить свой долг! — Она приложила ко лбу леди Конгрейл примочку с уксусом и продолжала жаловаться.

Эта болтовня еще больше смутила Магду. Она с ужасом и дрожью вспомнила вчерашние роды. Действительно, несчастная женщина, которая лежала сейчас в постели, заслуживала по крайней мере жалость. Магде не хотелось благодарить мать за то, что она произвела ее на свет, ибо была бесконечно несчастлива.

Девушка попыталась утешить хныкающую больную заверениями о том, что она еще раз все тщательно обдумает, и торопливо выбежала из комнаты, будучи более не в силах переносить тягостную атмосферу.

Тревога и изнеможение полностью овладели девушкой, когда она наконец поднялась в свою чердачную комнату с позволения жестокого отчима, разрешившего ей идти спать.

Ночной ветер стучал в окна замерзшей снежной крупой. В комнате Магды стоял ледяной холод. Забившись под одеяло и сжавшись в комочек, она попыталась согреться. Больше холода ее мучили мысли, и Магда, временами впадая в тревожную дрему, всю ночь промучилась, потирая свои маленькие замерзшие ноги.

Сэр Адам обещал, что завтра же она переселится в теплую комнату, предназначенную для гостей. Там есть камин, и у нее будет собственная служанка Эгги. Ей дадут красивую теплую одежду, подобающую ее новому высокому положению, и Магда будет выглядеть как настоящая леди. Она должна будет писать графу, сообщая ему о своих чувствах и о том, как печально ей будет покинуть милый отчий дом.

Ничто человеческое Магде не было чуждо, и девушка готова была согласиться на приятную перемену в жизни, которую сэр Адам преподносил, несомненно, как взятку. Коварство его поистине не знало границ! Он предложил даже купить ей хорошую лошадь и позаботиться о том, чтобы у нее было время кататься, когда она пожелает. Впрочем, все это имело для Магды гораздо меньшее значение, чем одна-единственная клятва отчима оставить мать в покое и позволить несчастной вновь занять ее собственные покои, в свое время отобранные. Он обещал сделать все, чтобы леди Конгрейл закончила свои дни в мире и покое. Если… если Магда согласится на замужество.

Глава восьмая

Прошло более половины месяца, прежде чем ответ от Эсмонда Морнбери достиг Уайлдмарш Мэйнор.