— Буня, работай!

— Я могу из презрения сделать это дамской шпилькой, но у меня нет ни дамы, ни шпильки. Поэтому достану щебенный катер, — и Буня выпростал из-под рубахи всегда висевшую там стальную трехкопеечную пилку. — Посмотрел на Соколова: — Считайте семь раз по сорок! И я подарю вам, Аполлинарий Николаевич, эту кассу.

Буня засопел возле замка. Вскоре тяжеленная дверца медленно открылась. В сейфе стоял новый фибровый чемоданчик. Буня напрягся, вытащил его, с грохотом опустил на стол:

— Очень тяжелый! Там лежит голд, — и открыл кривым мизинцем замок. Когда откинул крышку, то щеки старого еврея запылали, руки затряслись, а взор стал пламенным, как у юноши, который впервые видит обнаженной свою возлюбленную.

— Боже, такого красивого инструмента даже не было у меня! А моему инструменту завидовали все шниферы Европы. Уверяю вам, с этим чемоданчиком можно не краснеть и красиво работать.

Соколов увидал блестевшие первосортной сталью пилы, большие и малые крючки, набор ключей, уистити — специальные щипцы для захвата ключей в замочной скважине, воск для слепка с замочных скважин, буравы, маленький топорик, острозаточенные гвозди, напильники, клещи — все в отдельных ячейках, все аккуратное.

Буня вздохнул.

— Прогресс далеко ушел вперед меня. С таким инструментом можно взять любой сейф. — Он опять заглянул в стальное нутро шкафа, повертел головой и удивленно присвистнул: — Фьють, тут еще кое-что! Чует сердце, мы с этого будем наслаждаться.

— Что такое?

— Глядите сюда! Это если бы человеку пришили третью ногу, то он и тогда не выглядел бы смешней. Под верхним отделением — вот здесь! — привернут шурупами этот лист металла. — Буня постучал по нему пальцем — раздался глухой звук. — Уверяю вам, что здесь что-то положено. Все умные люди ищут внизу, а если вверху — лень посмотреть. Так что этой хитрости вы теперь знаете. Фертиг!

Когда потайная крышка была снята, оттуда посыпались бумаги, перевязанные бечевкой. Соколов стал рассматривать находку. Это были акции Товарищества нефтяного производства Лианозова сыновей, акции Общества восточно-сибирских чугуноплавильных, железоделательных и механических заводов, еще чьи-то, а еще — колоссальная сумма наличными — двести десять тысяч рублей крупными купюрами.

Сахаров взглянул на номера бумаг, удовлетворенно хмыкнул:

— Это похищенные сокровища Шапиро. Стало быть, Чукмандин причастен к ограблению Сибирского банка.

Щедрость богатых

— У хозяина телефон есть? — Соколов схватил за шиворот вертевшегося под ногами приказчика. — Веди в его кабинет.

Соколов сказал в трубку:

— Барышня, соедините с начальником сыскной полиции Кошко, номер одиннадцать. Аркадий Францевич, скажи-ка, когда твои гаврики работать начнут? Работают? А похищенные сотни тысяч у банкира Шапиро отыскали? То-то! А мой Буня Бронштейн нашел. Обрадуй буржуя, мы тут выгребли из сейфа кое-чего, ценные бумаги по номерам совпадают с похищенными. Пусть сейчас же звонит мне, я в магазине Кирова на Мясницкой.

Через минуту задребезжал аппарат. Соколов снял трубку:

— Поздравляю, Исаак Сергеевич, обнаружили часть похищенного. Прошу пожертвовать семье убитого филера Ефрема Иванова три тысячи и возместить убыток извозчику триста рублей. Я гнался на его коляске за преступником, и тот подстрелил лошадь. — Соколов замер, услыхав ответ банкира. Потом зловеще пошевелил усами и жестко сказал: — Шапиро, я тебя правильно понял: когда-де все найдем, тогда ты от щедрот своих выделишь семье убитого пятьсот рублей? А за лошадку, павшую от злодейской руки, пусть платит полиция? Шапиро, человек ты нерасчетливый.