— Твой тест только что пришел, положительный. Сейчас, мы пока не можем сказать срок только по анализу мочи, но основываясь на...

— Ваш тест ошибочный!

Я спрыгнула со стола. Мой мир пошатнулся снова.

— Я не могу быть беременной!

К ее чести, она восприняла мой выпад спокойно, но это, возможно, было частью ее практики.

— Тест очень точный, и он объясняет, почему ты чувствуешь себя нехорошо.

— Я не могу быть беременной, — повторила я категорически.

Здесь была какая-то ошибка. Страшная, ужасная ошибка, и она должна была это понять. Пока она не поймет, я отказывалась даже обсуждать то, на чем она настаивает.

— Я принимаю противозачаточные таблетки. Каждый день. В одно и то же время. Так, как полагается. Я не буду лгать: я совершаю другое дерьмо все время. Но только не насчет таблеток. Я принимаю их четко. Как и принимала антибиотики. Я небрежна со швами, но не с назначениями.

Ее спокойное лицо стало удивленным.

— Антибиотики? Когда ты принимала антибиотики?

Я указала на свое плечо.

— Когда я получила это. Врач скорой помощи выписала мне рецепт.

Я нахмурилась.

— Что? Почему вы так смотрите на меня? Я же говорю вам: я принимала их правильно, все из них.

— Антибиотики могут повлиять негативно на противозачаточные, — ответила она. — Разве ты не знала?

— Я... что? Нет. Это не… Нет.

Ошибка. Ужасная, ужасная ошибка.

— Женщинам, принимающим и то и другое, необходимо использовать какой-нибудь другой способ контрацепции, пока идет курс приема антибиотиков.

Ужасное, холодное ощущение начало распространяться по моему телу.

— Откуда я могла это знать? — спросила я тихим голосом.

— Твой фармацевт должен был сказать тебе, когда ты получали антибиотики. Взаимодействие обозначено в инструкции.

Я вспомнила ту ночь, когда моя мама и я остановились в том месте, ближе к больнице.

— Я не ходила в свою постоянную аптеку...

И я убралась оттуда так быстро, как смогла, не утруждая себя разговорами с фармацевтом, потому что я принимала антибиотики много раз за свою жизнь. Я, конечно, не удосужилась прочитать инструкцию. Казалось, доктор Мур решила, что достучалась до меня.

— Итак, теперь мы можем выяснить, какой у тебя срок, если ты знаешь, когда был твой последний период...

— Нет, — воскликнула я. — Нет, нет, нет. Я не могу быть беременной. Как ты не понимаешь? Я не могу быть. Я не могу иметь ребенка. Я не могу!

Я вновь начала кричать, домысливая, нет ли здесь охраны.

— Успокойся, — сказала доктор Мур. — Все будет в порядке.

Нет, нет, не будет. Ничего не будет в порядке. Тошнота хлынула во мне, тошнота, которую я чувствовала в течение нескольких недель или около того — и это не имело ничего общего с завоеванием Рябинового Королевства. После всего этого, после всех планов и возвышенных разговоров, после всех моих опасениях по поводу Жасмин... это была я. Человеческая медицина сыграла со мной злую шутку. Нет, это я сама. Я облажалась. Моя собственная беспечность привела к этим последствиям. Все, что когда-либо говорили о наследнике Короля Бурь, пронеслось в моей голове. Первый внук короля. Вторжение в человеческий мир. Под руководством своей матери. Доминирование и кровь. И я, я несла его... Я была инструментом...

— Эжени!

Доктор Мур поддерживала меня, и у меня было чувство, что она произнесла мое имя несколько раз. Она посмотрела на дверь и открыла рот, собираясь позвать медсестру.

— Нет!

Я вцепилась в ее белый халат.

— Не надо. Послушай меня.

Мой голос был хриплым и отчаянным.

— Я не могу. Я не могу иметь ребенка. Неужели ты не понимаешь?

Она посмотрела на меня сквозь очки, вглядываясь с пониманием.