– Куда мы идем?

– В подвалы.

Шагнув в черный коридор, Розалинда схватила со стены фонарь и провела Лену по туннелю до маленькой дверки. Воздух пропитал запах химикатов. Повесив фонарь на гвоздь на стене, Розалинда вытащила из-под рубашки ключ и открыла дверь.

Темные тени застыли в ожидании, кое-где поблескивала холодная сталь. Розалинда снова взяла фонарь и осветила огромную пещеру, прогнав темноту. Десятки громадных машин стояли неподвижно и молчаливо, в их глазах не было ни искорки газового света. А вокруг – еще десятки металлических костюмов, вроде того, в котором был Роллинс. Ряды Перси.

– Это Циклопы. – Голос Розалинды потеплел от гордости, и она передала фонарь Лене.

Затем подошла ближе и провела рукой по гидравлическому шлангу тяжелой стальной руки. Блеснула полая трубка огнемета.

Поднырнув под конечностью, Розалинда нажала на кнопку. Раздалось шипение, и в груди открылось пустое пространство, а голова механизма откинулась назад. Гуманистка встала на согнутое колено Циклопа и запрыгнула внутрь. Затем развернулась и пристегнулась кожаными ремнями. Схватилась за ручки, нажала на несколько рычагов и покрутила циферблат. Стальной щиток груди скользнул на место. Из глубины послышалось жужжание.

– Паровой агрегат заработает через несколько минут, – пояснила Розалинда, выглянув из-за грудины автомата. Зашипели гидравлические шланги, и Циклоп выпрямился во все три метра. – Они полностью мобильны, с большей гибкостью и контролем, чем у металлогвардейцев, и требуется всего литр воды в сутки. – Внезапно она улыбнулась и заставила автоматическую руку подняться и поиграть пальцами. – Мы скопировали огнеметы с машин Эшелона. Сжигает все дотла. Работа мехов.

– Вот зачем они вам понадобились.

Розалинда поморщилась, отключила механизм, открыла стальную грудную пластину и выпрыгнула.

– Ага, планы наши, а воплощали их мехи. – Она хрипло усмехнулась. – Эшелон заставил их работать с металлом в анклавах, в качестве платы за искусственные конечности. Эшелонцы и не подозревали, что мы обернем их технологию против них самих. Это единственное, с чем мы, люди, никогда не могли справиться. Нам удалось застать врасплох голубокровных во Франции и отправить их на гильотину, но наши кровососы оказались умнее и спрятались за армией машин. Человеческая плоть не может справиться с металлом. Так что нам надо сравнять шансы.

– Борьба за свободу, – сказала Лена слегка саркастично. – А с виду просто месть.

– Думаешь, эшелонцы просто отдадут нам все права? – гневно переспросила Розалинда. – Если мы любезно попросим?

– Люди умрут.

– Они уже умирают. Четыреста тридцать мужчин и женщин вышли на улицы, чтобы протестовать против последнего повышения кровавой дани. Эшелон раздавил их Троянской кавалерией. Выжила всего сотня.

– Кровавую дань не повысили бы, если бы не взрыв на сливзаводах. Теперь у них недостаточно крови, а им она нужна и быстро. Разве вы не видите? Это замкнутый круг крови и смерти!

Розалинда забрала у Лены фонарь.

– Какое разочарование. Я думала, ты поймешь. Особенно принимая во внимание, откуда взялись чертежи Циклопов.

– О чем вы?

– Твой родной отец, сэр Артемий Тодд, с его блестящим чудаковатым умом. Последний год своей жизни он выяснял слабости голубокровных. Мы используем созданный им токсин, чтобы парализовать их, а его пули-молнии убийственное оружие. Вместо того, чтобы сбежать от Викерса с семьей, он рискнул собой и передал последние разработки Циклопов нам в руки. Это стоило ему всего, но среди нас его никогда не забудут.

Лена едва помнила ночь побега. Ее разбудили рано утром и погрузили в экипаж. Отец потребовал, чтобы она присмотрела за Чарли, о чем-то переговорил с Онорией и сунул зашифрованный дневник в руки старшей дочери.