- Я пойду за ними и убью их. Я клянусь в этом солнцем, луной и богами земли. Я клянусь. Я пойду и убью этих зверей. Услышь клятву Джарика! Я отомщу за Орика, за Танаме, за того, кто должен был стать Саком!

Торси дико вскрикнула.

2. Джарик Ориксон

Торси оглядывалась на дымящийся разрушенный мир ее жизни. Спокойное море как ни в чем не бывало лизало днища лодок, шепотом прощаясь с Джариком и Торси. В небе сияло ласковое солнце, и лениво плыли облака, светло-голубые, как глаза стариков.

Торси шла за Джариком. Что еще ей оставалось делать? Джарик задумал месть и он отомстит. Он что-то бормотал про себя, как выживший из ума старик, он готовился к безнадежному путешествию туда, куда он и сам не знал. Бандитский корабль пришел с северо-востока. Джарик мог грести. Ему было всего восемь лет и оставалось двенадцать, чтобы стать мужчиной. Но он должен был стать им сейчас. Сотни ран на двух сотнях тел кровавыми ртами взывали к мести. Он был Джарик. Он был силен и мог грести. Он должен найти бандитов, найти их страну и там, во имя Орика и Танаме, во имя Ошинсайда, он должен убивать и убивать.

Не вся пища в Ошинсайде была украдена или сожжена. И не вся одежда. Джарик нашел даже три ножа. И большое копье Дундрика. Оно было слишком длинным и тяжелым для его восьми лет. Джарик положил его в лодку. Затем три плаща с капюшонами. Теперь уже не имело значения, чьи они. Это были хорошие плащи его народа, сделанные из шерсти овец его народа. Джарик положил их в лодку.

Они уже были готовы отправиться в путь, когда Торси вспомнила о том, что морскую воду нельзя пить. Торси была на год старше его. Он решил стать мужчиной, но Торси вспомнила, что нужно взять воду. Да, она была на целый год старше.

- Вода! — сказал он. — Вода! Мы должны взять много воды.

И они принесли много воды и погрузили в лодку, которая принадлежала Отину, сгоревшему вместе с домом, где он пытался спасти жену и ребенка. Лодка уже не нужна Отину.

Она была длиной десять футов. Один конец ее был квадратный, другой — заостренный. Там было две скамьи, два весла и глубокий ящик, куда Отин складывал пойманную рыбу. Лодка была сделана из хорошего дерева с обтянутой кожей, которую Отин покрывал жиром после каждого выхода в море. На лодке был сделан небольшой навес из старой кожи. Отин сделал его для своего сына, которого хотел приучить к рыбной ловле. Мальчик умер год назад в возрасте пяти лет. В Ошинсайде рождалось много детей, но много и умирало. А теперь в селении погибли все взрослые.

Джарик и Торси сели в лодку и сделали последние приготовления к трудному и опасному пути, ведущему к мести.

Они отправились в море — два ребенка. У девочки глаза были широко раскрыты, в них таился ужас. Все происшедшее на нее подействовало иначе, чем на Джарика.

Если Торси была пассивной, то Джарик стремился действовать, пусть глупо, неразумно, но действовать. Он что-то бормотал, то ли себе под нос, то ли обращаясь к сестре. Она молчала. Она ушла глубоко в себя, в самые глубины своего мозга. Пройдя по всем коридорам своего разума, она забралась в самый глухой закоулок и тщательно закрыла все двери за собой. Она заговорила только раз, когда напомнила о воде. И после этого снова замолчала. Она, казалось, ничего не слышала, только смотрела куда-то. Она не спорила с Джариком, хотя хорошо знала, что их путешествие в море совершенно неразумная и опасная затея.

И эти дети отправились в открытое море навстречу великой миссии Джарика. Отправились на гребной лодке, отправились неизвестно куда. Отправились, не имея никакого опыта в мореплавании.

Море держало их как в открытой пасти, готовясь проглотить одним глотком. Солнце, казалось, хотело показать им, каким оно может быть горячим даже здесь, на севере.

Джарик греб. Что ему еще делать, ведь его народ не имел опыта в мореплавании.