Как один из вероятных путей, к которым меня готовил Никс. Вероятность этого была невелика, но и не нулевой. Так что изучил всё что можно и нельзя, добыв информацию «не для широкого доступа». Не секретную, конечно, но и не известную всем.

— По выслуге и отставке легионеру представляется земля в собственность, доля в предприятии, деньги или место учёбы. Или всё вместе, зависит от выслуги и трат на легионера, — озвучил я.

— В смысле — трат? — уточнила Ленка.

— Имплантация, здоровье и лечение. Травмы легионера лечатся, но при разборе комиссией часто оплата возлагается на него. И вычитается из баланса. Обучение во время службы тоже учитывается, там много факторов, — продолжил я. — Но «не вернёшься» — это только если не захочешь, — обратился я к брату. — Империя не одобряет жизнь ветеранов на родных планетах, не прямо, но фактически. И обязательство по отставке пять лет не посещать родной Сектор тоже фактор.

— А через пять лет после отставки и не захочешь возвращаться, — не слишком довольно обратилась Светка к Серёге, который просто развёл руками.

Честный парень, не стал врать, что «непременно вернётся», отметил я. Впрочем — чёрт знает как у них сложится.

— Можете заключить контрактный брак, — озвучил я.

— Эээ… — выпучились на меня две пары глаз.

— Это несколько ограничит возможности службы, если ты, Свет, пойдёшь вольноопределяющимся специалистом. В медицину, связь там и прочее. Но семью легион разделять не будет, — пожал я плечами.

— Странно…

— Нормально, — отпарировал умудрённый я. — Планет — миллионы, традиций — тоже. На многих аналоги брака заключают чуть ли не до рождения, по генетической совместимости. И если бы не пункты, позволяющие вербовать оттуда семьями — то в Легион просто не было бы рекрутов с таких планет, что неприемлемо.

— А перед Империей все равны, — протянул братец. — Значит и правило применимо для любых планет.

— Угу, — кивнул я.

— Поговорим, — чуть ли не хором произнесли Серёга со Светкой, уставившись друг другу в глаза.

— А ты тоже в легион Гал? — заинтересовался Кирилл.

Он-то точно останется на Белояре, устроится к отцу в управу спасения и чрезвычайных ситуаций. Да и вполне возможно возглавит управу. Такое на Белояре было если и не правилом, то частым явлением.

— Так. Давайте посидим в кафешке, — не отвечая прямо предложил я. — А то как дети на пороге школы стоим.

— Может в парк…

— Нафиг! — возмутился я. — Достало морды бить.

— Так это… — захрюкал Серёга, показывая на глаз.

— Ну да, — признал я с ухмылкой. — Разминку перед экзаменом мне обеспечили. Но достало, я лучше с вами пообщаюсь.

Так что направилась наша компания в «Зачётку», небольшую кафешку в самом парке вокруг школы. И, что немаловажно, крепкого алкоголя там не наливали — всякие лёгкие мёды, лёгкое же пиво. Что меня в нём и привлекало — отказаться от «выпить за экзамен и на прощание» — ну неудобно. Но вот напиваться… единственный мой опыт показал, что пить я, конечно, могу. Вот только вбитые опекуном навыки привели к тому, что у меня был жесточайший приступ паранойи и паники. Дело в том, что контролировать окружение и подмечать детали стало для меня нормально. Я даже сам не осознавал, отсеивал, насколько я к этому привык. А алкоголь ограничил восприятие, вызвав натуральную панику.