— На этот раз вы не уйдете! — заорал кто-то.

Шанаги бросил мешок с деньгами и из кобуры у пояса выхватил короткоствольный револьвер.

— Я предупреждаю: уходите или кто-то из вас умрет.

— Ха! — закричал огромный верзила, сжимая в одной руке дубинку, а в другой обломок кирпича и готовясь к броску. — На этот раз вы у нас в…

Людей убивали палками и камнями за миллионы лет до изобретения огнестрельного оружия, и Том Шанаги не колебался. У него была хорошая школа: в течение четырех лет, когда он заправлял тиром, он упражнялся в стрельбе ежедневно.

Он поднял револьвер и выстрелил, не дожидаясь, пока верзила договорит. Револьвер был 44-го калибра и Шанаги нажал на спуск три раза.

Парень вскрикнул и покачнулся, еще один упал, а потом они разбежались.

Каким-то образом Шанаги и его людям удалось добраться до Кендалл-стрит, сесть в упряжку и умчаться. Он никогда не забудет эту дикую ночную гонку по темным, мокрым от дождя улицам.

"Куда мы едем?" — подумал Шанаги. Его собственную квартиру знали, там будет небезопасно. Холостяцкая комната Локлина тоже будет под наблюдением. И тем не менее было одно место, которое Моррисси держал около Бродвея. Том направился туда.

В спальне Моррисси стоял вделанный в пол сейф, и именно в него Том положил деньги. Он взял несколько ассигнаций, торопливо составил расписку и опустил бумажку в сейф вместе с остатком денег.

"Выдано Когану и Мэрфи по сто долларов на побег из города. Они будут прятаться в Бостоне, вы знаете где. Я беру себе пятьсот долларов и оставляю пятьсот долларов тяжелораненому Локлину, но приглашу Флорри, чтобы она за ним ухаживала. Будьте осторожны.

Шанаги."

Он отдал деньги и сказал Когану, чтобы тот пригласил Флорри ухаживать за Локлином. Затем Том перезарядил револьвер и открыл ящик письменного стола Моррисси. Там лежали еще два револьвера, и он взял себе один из них.

Он уложил Локлина в постель и как мог перевязал его рану. Локлина ранили в бок, он лежал без сознания, его одежда вымокла в крови.

Пришла Флорри. и Том отдел ей деньги Локлина. — Никому не говорите, что он здесь и старайтесь не показываться на людях. Во всяком случае, будем надеяться, что люди Чайлдерса вас не знают.

— А что будете делать вы?

— Во-первых, мне надо увезти отсюда эту лошадь и поставить ее в конюшню. Если они ее увидят, то проследят Локлина до этой квартиры. После этого подумаю о себе.

Он вылез через кухонное окно и спустился по задней лестнице. На улице было темно и тихо. Вдали громыхал гром и временами мелькала молния. Когда Шанаги вышел из переулка, лошадь стояла, повесив голову, там, где он ее оставил. Том осторожно осмотрелся, затем перешел улицу и, развернув лошадь, залез в повозку. Откидной верх и высокие борта задерживали дождь. Он вытер правую руку об одежду и ощупал револьверы.

Там, на крыше он убил человека… возможно двух. Но они нападали на него и наверняка убили бы. Его выстрелы спасли жизни друзей… наверное.

Он ехал по темным улицам.

Джон Морриси был человеком, который постоянно жил в ожидании беды. В ее предвидении он подготовил несколько комнат, где мог окопаться, пока не прошли бы тяжелые времена, и конюшни, где можно было спрятать лошадей. В такое место Шанаги сейчас и направлялся.

На улице было темно и тихо. В конюшне стояло две лошади и было несколько свободных денников. Шанаги завел свою лошадь внутрь, насухо вытер ее и насыпал корма. Повозку он убрал с глаз долой в сарай и прошел в ближайший дом. Там за чашкой кофе он обдумал ситуацию.

Эбен Чайлдерс все спланировал хорошо. Очевидно он знал, что Моррисси нет в городе.