— Моей — тоже.

— Ты действовал так, словно знал, что делаешь.

На этот раз пожал плечами Шанаги. — Я с 16 лет работал вышибалой в барах Бауэри, а там ребята крутые. Я прошел через это пару сотен раз.

— С оружием?

— Иногда с оружием. Но чаще с дубинками или перьями… то есть ножами. Первым надо брать самого подлого. После этого остальные теряют к этому интерес. Этот ковбой, — добавил он, — начал бы ссору, а двое других пристрелили бы меня.

— Даже Риг Барретт не сделал бы лучше.

Шанаги посмотрел на Гринвуда. — Нет? Ну, может быть и сделал бы. Он наверняка бы уже во всем разобрался и знал, кто за этим стоит.

— Ты думаешь, есть такой человек?

— Рассудите сами. Эти ребята не из города. Ограбление планировалось не в городе. Ригу это было известно. Так откуда же бандиты узнали, что придет крупная сумма денег? Или их собрал кто-то из местных, или они получили информацию из банка, который посылает деньги.

— Жаль я не видел тех лошадей, — задумчиво произнес Гринвуд.

— Почему?

— Я бы узнал, чьи они. Черт побери, Том, любой на Западе знает лошадей.

Шанаги неожиданно выругался. — Дьявол! Это, должно быть, то, что имел в виду Карпентер!

— Что имел в виду?

— Недавно он сказал, что для человека с востока все лошади одинаковые, или что-то вроде этого. По-моему, он узнал лошадь, на которой ехала та молодая женщина.

— Ты ведь не думаешь всерьез, что она к этому причастна? Она же леди.

— Всем хочется иметь много денег, и мне встречалось несколько хорошеньких хладнокровных леди. Я видел их на петушиных и собачьих боях. Это были настоящие приличные леди, они наслаждались каждой секундой кровавого зрелища.

Шанаги снова вышел на улицу. В эту минуту он пожалел, что у него нет друга. Он пожалел, что не может поговорить с Маккарти или Стариком Моррисси или с тем ветераном, который научил его пользоваться револьвером. Ему нужен человек, с которым мог бы поделиться мыслями, однако Том не имел понятия, можно ли положиться на местных.

Шанаги подумал о Холструме, но владелец магазина был человеком спокойного, флегматичного склада и вряд ли помог бы ему.

Карпентер?.. Он повернул в сторону кузницы, и тут до него дошло, что оттуда давно не доносится звона молота.

Он ускорил шаг и увидел у кузницы незнакомую женщину. Она повернулась и посмотрела в его сторону, прикрыв ладонью глаза от солнца.

— Вы Том? — спросила она, когда он подошел. — Я миссис Карпентер.

— Я ищу вашего мужа.

— Я тоже. Я принесла ему перекусить, а его здесь нет. Горн почти холодный. Не представляю…

— Куда он может пойти?

— Может быть к Гринвуду? Он говорил, что надо с ним побеседовать. Она помолчала. — Шериф, вы не посмотрите в салуне? Леди неприлично показываться в таком заведении.

— Он не у Гринвуда. Я только что оттуда.

— Шериф, мне страшно. Это на него не похоже. Он… он такой пунктуальный человек… во всем. Если бы он куда-нибудь собрался, он бы меня предупредил.

— Мэм? Карпентер говорил что-нибудь о лошадях? Я хочу сказать, он говорил что-нибудь о лошади, которую недавно узнал?

— Нет… нет, я не помню. Он ходил озабоченный, а это на него не похоже. Мне кажется, что-то его волновало.

— Нас всех что-нибудь волнует, мэм. Всех. — Шанаги помолчал, потом продолжил: — Мэм, вы можете мне помочь.

Жена Карпентера была приятной, симпатичной женщиной.