— Чувствовала себя когда-нибудь жарким? — пробормотал Дин. — Только и осталось, что маслом сверху полить.

— Матушка! — позвал Тоби, опускаясь на все четыре лапы, чтобы пройти в гнездо. — Мы дома! Все!

— Здесь живет твоя мать? — поразилась я, но тут же поняла, что веду себя как испорченная городская принцессочка. — В смысле, ну да, само собой, где же еще.

Кэл повернулся ко мне.

— Вот это Девран и грозил превратить в пепел. — Его взгляд молил о понимании.

Женщина-гуль вдвое ниже меня ростом появилась из гнезда, сжимая в руке палку с набалдашником слоновой кости. Хоть она и подволакивала обе ноги, волосы ее, заплетенные в многочисленные косички, были седыми только наполовину, а мускулы на конечностях переплетались железными жгутами. Поперек сплющенного носа зиял шрам, и в ее взгляде, в отличие от взгляда Кэла, не светилось ничего человеческого.

— Мы? — провозгласила она. — Я послала тебя с простым заданием, Октоберь, а ты возвращаешься с…

Кэл поднял одну лапу:

— Это я, Матушка. Я вернулся.

Палка женщины с грохотом упала наземь, из горла ее вырвался полувопль-полувсхлип.

— Резун! — задохнулась она. — Я уж думала, свидеться нам только во внешних охотничьих туннелях…

Они встретились на полпути между гнездом и тем местом, где стояла я, и у меня невольно кольнуло под сердцем, когда руки Кэла обхватили мать. У меня самой уже не будет шанса обнять Нериссу. И Конрада я тоже больше никогда не увижу.

Щенята, выпрыгивая из дверей и окон рейсовки, весело загомонили, собираясь вокруг Кэла и Тоби и не обращая, по счастью, ни малейшего внимания на нас с Дином. Тоби, положив лапы на головы двух самых маленьких, нежно порыкивал, трепля их за загривки. Остальные атаковали Кэла, повиснув на руках и ногах, и выспрашивали, где он был и принес ли им гостинцев из надземелья.

Пока Кэл возился с щенятами, глаза его матери устремились на меня и Дина.

— Скажет мне какая-нибудь добрая душа, что делает у моих дверей живое мясо?

Дин шагнул вперед и протянул руку:

— Дин Харрисон, мэм.

Прямо у его ладони — Дин едва успел ее отдернуть — щелкнули зубы, от вида и величины которых у меня расширились глаза.

— Эрлкин, — прорычала Матушка. — Твои штучки здесь не пройдут.

— Да, мэм, — заверил ее Дин, глаза у которого были по четвертаку.

Карга хмыкнула и, подобрав свою палку, ткнула ей в мою сторону.

— Девчонка, молодая… ты и есть тот самый мешок с костями, из-за которого схватили и мучили моего сына.

Колени у меня подогнулись под ее льдистым взглядом. Глаза у нее были того же цвета, что и у Кэла, но гнев и большая закаленность в схватках с жестоким миром сделали их резче, пронзительнее.

— Да, — тихо проговорила я. — Видимо, это я. Меня зовут Аойфе Грейсон.

— Плевать мне на твое имя, мясной бурдюк, — прокаркала она, протягивая руку и впившись когтями мне в плечо. — Ты и котла-то не стоишь, не то что жизни моего мальчика.

— Матушка… — встал между нами Кэл.

— Мне жаль, что Девран забрал у вас Кэла, — сказала я. — Но мы помогли друг другу освободиться, и больше мне идти некуда. — От последних слов спина у меня невольно напряглась — сложно было поверить, что я говорю такое перед лицом существа, способного разорвать меня на мелкие клочки. — Может, вам это и не по нраву, но расспросите лучше обо мне своего сына.

— Резун, что за чушь она мелет? — резко бросила та, наставляя на меня коготь, на конце которого застыло что-то черное.