Ради такой награды можно было пойти на все. Форрикс прекрасно понимал, как это заманчиво: обрести способность путешествовать по мирам за пределами смертной жизни, где все было позволено, где любую вероятность можно было сделать реальностью. Он твердо посмотрел прямо в глаза Келмауру.

     – Никому больше не рассказывай то, что ты рассказал мне, иначе Кузнец Войны узнает, какую глупость ты совершил.

     – Он ни за что тебе не поверит, – простонал Келмаур.

     – Это неважно. Если у Кузнеца Войны возникнет хотя бы подозрение, что ты обманул его, он тебя убьет, и ты это знаешь, – пообещал Форрикс, направляясь к выходу из шатра.

     И вот теперь в темном чреве туннеля, глубоко под землей, он наблюдал за тем, как бригада измотанных рабов вытаскивает очередную порцию вынутого грунта. Туннель продвигался вперед, и скоро Железные Воины будут внутри цитадели.

     Форрикс улыбнулся, представляя, какие удивительные возможности тогда откроются перед ним.

     Поместив шлем на железную стойку, Кроагер остался перед Лараной Уториан полностью обнаженным. Все его тело покрывали рубцы старых шрамов; под ними – мощные, четко очерченные пласты мускулов, но Ларане все равно казалось, что без доспеха он словно становился меньше. Становился менее страшным.

     Как и всегда после бойни, его голос звучал глухо и апатично, а движения были медлительными, словно отяжелевшими от пролитой крови. Ларана спрятала руку, на которую примеряла латную рукавицу, за ворот шинели, чтобы скрыть покраснение и раздражение на коже. В руке все еще чувствовалось жжение – отголосок того живительного огня, что опалил ее тогда изнутри. Она уже чувствовала, как возвращаются силы.

     На ее кости словно наросла новая плоть, каждая клетка ее тела, каждая артерия, каждая вена пульсировали чудовищной жизненной энергией. Ее сердце билось сильнее, а зрение стало четким, как никогда раньше. Надежда на скорую возможность отомстить опьяняла, и Ларане пришлось постараться, чтобы не выдать своего волнения, когда Кроагер угрюмо приказал ей вновь приняться за чистку доспеха, после чего проковылял в угол и рухнул там, погрузившись в глубокий сон пресытившегося кровью хищника.

     Уловив безмолвный зов, Ларана спокойно подошла к нечистому доспеху и улыбнулась, чувствуя немое одобрение. Она сняла со стойки латную рукавицу, которую примеряла раньше; поднесла к губам и пососала пальцы; ощутила вкус крови, сила которой сейчас проникала в нее.

     Да, кровь – это сила, она наполняет, она ведет. В ней – твоя страсть, твое вожделение, твои ненависть и будущее. Только кровь спасет тебя.

     Ларана кивнула. В этих словах была истина, это она теперь ясно видела. Для того чтобы выжить, она должна принять любую силу, если только та даст ей шанс отомстить.

     Она всунула руку в перчатку и запрокинула голову в экстазе: энергия, горячая и жадная энергия вливалась в ее тело. Кожа на ее руке начала растягиваться, вмещая вспухающие мышцы, которые слой за слоем нарастали на костях с фантастической скоростью.

     Да! Да! А теперь все остальное – и наш договор будет скреплен.

     Не сознавая, что делает, Ларана один за другим снимала со стойки элементы брони и надевала на себя. Хотя доспех предназначался для воина гораздо более крупного, каждая часть в точности подошла ей по размеру.