Туристы туда никогда не заглядывали, да и многие вашингтонцы, жившие в респектабельных северо-западных районах, не знали, где находится этот забытый богом уголок, если, конечно, судьба не приводила их туда по каким-то делам. Анакостия постепенно превращалась в гетто. А пока в тихих улочках соседствовали белые и черные. Последние составляли семьдесят процентов населения, и число их медленно, но неуклонно росло.
— Держитесь ближе, господа, — воскликнул Хардман. — Я этого района не знаю.
— А кто знает? — откликнулся Веселый Джонни.
Мы пересекли мост и повернули направо. И сопровождали «континенталь», пока тот не свернул в одну из тихих улочек, по обе стороны которой выстроились коттеджи. Я обогнул угол и сразу остановил машину. Пикап проехал еще полквартала. Фургон, с Найнболлом за рулем и Веселым Джонни с трубкой у уха, объехал меня и затормозил в двух десятках ярдов. Я потерял «континенталь» из виду, но тут в трубке раздался голос Хардмана:
— Они остановились у двухэтажного дома, кирпичного, вылезли из кабины. Вместе с девушкой. Подошли к двери. Стучат. Кто-то им открывает, не вижу кто, они входят.
— Дадим им десять минут, — распорядился я.
— Ты видишь их, Мак? — спросил Падильо.
— Нет. Фургон все загородил.
Мы ждали. Магда раскрыла сумочку, заглянула в нее.
— Те же двое выходят, — сообщил Хардман. — Садятся в машину. Отъезжают.
— Отлично, — я открыл дверцу. — Мы двое идем к двери. Вы ждите на тротуаре.
— Пора? — спросила Магда.
— Да. Начинайте отрабатывать ваши денежки.
Она оглядела растрескавшийся асфальт, дома, давно ждущие покраски, деревья с облетевшими листьями.
— Знаете, — она взялась за ручку, — у меня такое ощущение, что я отработаю каждый цент.
Глава 24
Ширина фасада не превышала пятнадцати футов. Дверь и окно на первом этаже, два окна — на втором. Крыльцо под навесом. Опущенные жалюзи на всех окнах.
Шагая рядом с Магдой, я смотрел на окна соседних домов. Наглухо закрытые, без жалюзи или занавесей. В домах этих никто не жил. Лишь на крылечках лежали старые газеты. Во дворе одного из них ржавел брошенный трехколесный велосипед.
По бетонным ступеням мы поднялись к двери. Магда шла впереди, сжимая в руках сумочку. Я оглянулся. Найнболл и Веселый Джонни шли по другой стороне улицы, всем своим видом показывая, что ищут нужный им номер дома. Хардман и Тюльпан занимались тем же, только на нашей стороне.
Преодолев четыре ступени, я огляделся в поисках кнопки звонка. Не обнаружив таковой, постучал в дверь, стоя справа от Магды. Внутри царила мертвая тишина, поэтому я постучал вновь. Громче. Дверь приоткрылась на три дюйма.
— Извините, — улыбнулась Магда, — я привезла мебель, да вот не могу найти дом 1537.
Дверь открылась шире.
— Это номер 1523, — ответил мужчина.
В мгновение ока в руке Магды оказался пистолет.
— Откройте дверь и отойдите в сторону.
Мужчина не шевельнулся, а потому, выхватив из кармана пистолет, я наподдал дверь плечом, вырвав цепочку с корнем. Мужчина, шатен, в рубашке с короткими рукавами, подался назад, рука его потянулась к правому карману.
— Еще один шаг, и вы покойник, — предупредил я.
Он замер. Холл уходил в глубь дома. Дверь в левой стене, должно быть, вела в гостиную. Она распахнулась, и на пороге появились двое мужчин с пистолетами в руках.
— Следите за шатеном, — бросила Магда и выстрелила одному из них в живот. |