На его лице отразилось изумление, он выронил пистолет. И опустился на пол, зажимая руками рану. Второй мужчина, забыв про пистолет в руке, уставился на бедолагу.

— Вы его застрелили, — он, похоже, отказывался верить своим глазам.

Тут меня отбросило в сторону, и, повернувшись, я увидел широкую спину Хардмана с красной надписью «Четыре квадрата. Перевозка мебели». Мужчина в рубашке с короткими рукавами уже достал из кармана пистолет, но воспользоваться им не успел, ибо нож Хардмана вонзился ему в бок. А потому, вместо того чтобы стрелять, шатен вскрикнул от боли и выронил оружие.

Хардман посмотрел на нож, покачал головой, огляделся, гадая, обо что бы его вытереть. Не нашел ничего подходящего, а потому присел и вытер нож о брюки шатена, свалившегося на пол рядом с пистолетом. Тот стонал, закрыв глаза.

Я повернулся к единственному оставшемуся на ногах охраннику, который все еще держал в руке пистолет, пусть и дулом вниз.

— Где женщины?

— Вы застрелили его, — теперь он смотрел на Магду. — Он был моим другом, — говорил охранник с тем же акцентом, что Боггз и Дарраф.

Мужчина, которого ранила Магда, уже не сидел, но лежал. По его телу пробегала дрожь.

— Тюльпан и Веселый Джонни, возвращайтесь на крыльцо и крикните нам, если заметите что-то подозрительное, — распорядился Хардман.

Те тут же вышли за дверь.

— Где женщины? — повторил я.

— Наверху.

Найнболл протянул руку и взял у него пистолет. Охранник этого словно и не заметил.

— Есть кто-нибудь наверху?

— Нет.

— Я пойду с вами, — вызвалась Магда.

Я кивнул, и мы направились к лестнице, ведущей на второй этаж, устланной серым, вытертым ковром.

В правой руке я по-прежнему сжимал пистолет. Наверху я повернул направо. Увидел перед собой три двери. Одна, открытая, вела в ванную. Я толкнул вторую: пустая спальня. Третья была закрыта, но ключ торчал в замочной скважине. Я повернул его и быстро вошел.

Сильвия Андерхилл сидела на стуле между кроватями. В руке она держала влажную тряпку. Подняла голову, в ее глазах я увидел страх и, похоже, ярость. Фредль лежала на кровати, полностью одетая, не считая туфель. С закрытыми глазами. Она, похоже, спала.

— С ней все нормально? — спросил я.

— Ей вкололи какую-то гадость. Это было ужасно. Я перепугалась до смерти, — она нервно вертела тряпку в руках.

Я подошел к кровати, посмотрел на Фредль, положил руку ей на лоб. Горячий.

— Мне кажется, у нее температура, — добавила Сильвия.

Я убрал пистолет в карман, сел на кровать, взял Фредль за руку, пощупал пульс. Слабый, но ровный. На лице ее не осталось ни кровинки, белокурые волосы разметало по подушке.

— А как вы? — спросил я Сильвию.

— В полном порядке, — но голосу ее недоставало убедительности.

— Слава Богу, все кончилось, — выдохнул я.

— Не совсем, Маккоркл, — возразил мне голос Магды.

Я повернулся. Она стояла у двери с пистолетом в руке. Кажется, с «береттой».

— Нам придется провести здесь еще два часа, вашей жене, мисс Андерхилл, мне и вам. Остальных вы отошлете.

Я по-прежнему сидел на кровати.

— Вы заметили, что мой пистолет нацелен не на вас, а на вашу жену? Один неверный шаг, и я ее застрелю. А если вы и тогда не угомонитесь, прострелю вам коленную чашечку. Очень болезненное ранение, знаете ли.

— А через два часа Ван Зандт будет мертв, так?

— Совершенно верно.

— Вы объединились с Димеком, — констатировал я.