— Марк, что произошло? — воскликнул вошедший Аллен, когда Марк едва не сбил его с ног.

— Спроси Кристу, — бросил тот на ходу, явно не желая ничего обсуждать.

Элисса посмотрела вслед уходящему Марку, перевела взгляд на приотворенную дверь в комнату Кристы. Она пыталась представить себе, что между ними произошло. Отчего Марк так разгневан? Он не хочет ребенка? Тогда Криста, должно быть, в отчаянии.

— Кристе нужна моя помощь, — сказала она, проскальзывая мимо Аллена в комнату подруги.

— Но что все это значит, Элисса? Почему Марк пришел в такое неистовство?

Аллен последовал за Элиссой, но, войдя в комнату, оцепенел: лежащая на постели Криста была скорее тенью прежней цветущей женщины.

— Ради Аллаха, что Марк с тобой сделал? — воскликнул он, потрясенный.

Марк вылетел из дома в состоянии, близком к умопомрачению. Он злился на себя за то, что не смог совладать с приступом ревности, и на Кристу, которая словно нарочно старалась вывести его из равновесия. Конечно, его необузданная ярость со временем утихнет, но до тех пор он опасен и для себя, и для Кристы. Он хотел найти место, где можно было побыть одному и успокоиться. Проклятие, почему Криста оказалась столь упряма, ведь он хотел от нее всего лишь простого ответа. А сейчас он страстно желал одного — выпить, нет, черт подери, напиться как следует!

Марк с удовлетворением отметил, что Омар не следует за ним в коляске: когда он вышел из дома, уже стемнело, и его было трудно разглядеть. Как раз сейчас он меньше всего нуждался в постоянной опеке Омара. Не имея определенной цели, он все дальше удалялся от фешенебельного района в те злачные места Лондона, где люди, случалось, исчезали навсегда.

Звуки буйного веселья, доносившиеся из подозрительного вида питейного заведения, привлекли его внимание, и вскоре он очутился в ярко освещенном помещении, где все оживало лишь с наступлением темноты. Марку не случалось прежде посещать подобные убогие кабаки, однако обстановка вполне соответствовала его душевному состоянию, сомнения вызывало лишь то, что он будет слишком выделяться в толпе завсегдатаев.

Перебирая монеты в кармане, Марк ждал, когда бойкая молодая девица наконец подойдет к нему. Ни разу еще такой красивый и модно одетый мужчина не заходил в «Паленого гуся», и девица безудержно строила ему глазки и подчеркнуто демонстрировала чрезвычайно глубокий вырез лифа платья. Состоятельные люди редко заглядывали в подобные подозрительные заведения, да и то из соображений безопасности наведывались в трущобы втроем, а то и вчетвером.

— Что пожелаете, сэр? — обратилась к нему она, — Меня зовут Софи, и я буду счастлива угодить вам чем только смогу. — Во всех ее повадках сквозил нескромный намек.

Марк вывалил на стол пригоршню монет.

— Возьми себе одну, Софи, а на остальные приноси мне спиртное до тех пор, пока я не остановлю тебя.

Широко раскрыв рот, Софи глядела на груду монет.

— Да вы, похоже, не в своем уме, сэр. На это можно пить целую неделю.

— Возможно, я действительно сошел с ума, Софи, — криво улыбнувшись, подтвердил Марк. — Только постарайся найти что-нибудь получше, чем та отрава, которую твой хозяин называет бренди. Ты поняла?

— Разумеется, сэр, — подтвердила Софи, локоны так и подпрыгивали на ее белых плечах и почти обнаженной груди. — Если вам будет угодно что-либо еще, только дайте знать.

Спустя некоторое время она вернулась с покрытой пылью бутылкой и мутно-грязным стаканом. Она потопталась около стола несколько минут, ожидая, что Марк уделит ей хоть немного внимания, но, не дождавшись даже благосклонного взгляда, пожала плечами и направилась к более общительному посетителю.