Так вот чем объяснялась его неожиданная нежность!

— Я уже рассказывала тебе об этом, — тихо произнесла я. — Много раз.

— Я должен еще раз это услышать, — настаивал Гленн по-прежнему мягким, почти нежным голосом, — чтобы наконец все понять.

Я внезапно почувствовала, что боюсь своего мужа. Он все это время не переставал считать меня виновной в смерти сестры, а сейчас, когда работа над головкой заканчивалась, его терпение явно подошло к концу. Когда скульптура будет завершена, Гленн больше не будет во мне нуждаться.

Я поймала в зеркале его движение и поняла, что он накрывает куском ткани головку. Затем он подошел ко мне и тихо взял за запястье.

— Мы займемся этим сейчас, — сказал он. — Пойдем со мной, Дина. Дай мне возможность понять, что произошло на самом деле. Дай мне разобраться в этом.

Я попыталась возражать, но Гленн был настроен настолько решительно, что сопротивляться было бесполезно.

— Мы пойдем туда прямо сейчас, — заявил он. — Возьми свое пальто и ботинки. Солнца нет, но, возможно, снег уже достаточно подтаял, так что мы сможем пройти через лес. Поторопись.

Я судорожно искала предлог отказаться или, по крайней мере, отсрочить эту странную экскурсию.

— Колтон говорил, что сегодня встречается с Пандорой по поводу продажи земли. Он хотел, чтобы ты пошел вместе с ним, — едва слышно пролепетала я.

— Я не забыл об этом, — кивнул Гленн. — Я встречусь с ним позже. А сначала мы с тобой пойдем на озеро, на то место, где утонула Гленда, и ты покажешь мне, как это произошло.

Мне нечего бояться, сказала я себе. Сейчас лед достаточно прочный. Даже в том месте, где бьют ключи, его поверхность стала такой толстой, что уже не представляла опасности. Мне лучше сделать так, как он просит. Возможно, это единственный способ доказать свою невиновность. Если бы только эти несколько шерстинок оставались на стволе, подумала я, они придали бы моему рассказу большую убедительность.

Когда мы вышли из дома, то сразу же убедились, что на улице очень скользко. Но Гленн предусмотрительно взял с собой пару тростей, напоминающих снаряжение для альпинистов, и с их помощью мы стали медленно спускаться по тропинке с холма.

На берегу, где склон был более пологим, мы шли по снежной корке, уже почти не скользя. И все же в это ясное утро путь до Серых камней занял у нас довольно много времени.

Я увидела две остроконечные скалы, вздымающиеся вверх над берегом озера, и вспомнила, что когда-то сравнивала их с Глендой и Гленном. Теперь остался только один близнец, лишившийся своей половинки.

Но скалы-близнецы по-прежнему стояли на своем месте, и я не почувствовала в них ничего зловещего. Все мои опасения были связаны только с человеком, торопливо идущим впереди меня. Странное поведение мужа пугало меня. Тяжелая трость, на которую он опирался, вполне могла стать смертоносным оружием. А его притворная нежность, которой я не верила, настораживала меня еще больше.

Я нервно взглянула через озеро на дом Макинтайров, но никого из его обитателей не было видно. Я даже не была уверена в том, что Трент находится здесь. Иногда он уезжал в Нью-Йорк, чтобы повидаться со своим издателем. К тому же он часто совершал долгие прогулки по холмам, обдумывая свои новые произведения, прежде чем приступить к работе.

Когда мы подошли к основанию Серых камней, Гленн остановился и посмотрел вверх. В какой-то момент мне показалось, что он собирается окликнуть Гленду. Но он только улыбнулся мне через плечо и пошел дальше. В этой улыбке было что-то странное и нерешительное, поэтому, когда он начал обходить основание скал, я заколебалась, стоит ли мне идти вслед за ним.

Услышав какой-то странный звук, я подняла глаза вверх и увидела, что небольшая кучка камней отделилась от общей массы и, подскакивая, покатилась вниз.