— Bay, какое нарушение традиций! Но я же знаю, ты любишь принимать гостей на Рождество у себя дома.

— Да, но Дейзи действительно этого очень хочет. Наверное, ей надоело чувствовать себя ребенком, и она решила доказать маме с папой, что и она может приготовить великолепный обед. Перемены бывают к лучшему.

— Что ж, для меня не составит проблемы отвезти туда мальчиков. Они прекрасно проведут день.

— Если захотите, можете заглянуть к нам в середине дня.

— Не уверен, что это хорошая идея. Дейзи не захочет видеть Люси в своем доме.

— Я позабочусь, чтобы Дейзи проявила вежливость.

Он смотрит на меня с сомнением.

— Я позабочусь, чтобы Люси получила теплый прием, обратно пропорциональный тому, что она заслуживает, — добавляю я, хихикнув.

Питер оценил мою шутку, он улыбается:

— Мы подумаем об этом. Спасибо.

— Видимо, пришло время нам всем идти дальше, — говорю я на этот раз абсолютно серьезно, без тени усмешки в голосе.

— Рад это слышать, Роуз.

— Прошлое — забытая страна; будущее кажется мне родным домом.

В ту же секунду в коридоре появляется Люси.

— Привет, дорогая, мы тут строили планы на Рождество, — говорит Питер, небрежно обхватывая ее за плечи и целуя в щеку. Я проверяю себя — чувствую ли что-нибудь. Ни возмущения, ни боли, ничего вообще. — Роуз пригласила нас заехать на часок к Дейзи.

Люси с беспокойством смотрит на меня, затем тихо говорит:

— Было бы славно.

Мы обмениваемся заговорщическими взглядами, и мне кажется, что она понимает, что ей обеспечено мое молчание. Тем более странно, что она поворачивается к Питеру и говорит:

— Дорогой, у тебя есть время поехать домой пообедать, а не возвращаться сразу в офис? Я должна рассказать тебе нечто важное. Нам необходимо поговорить.

— Не буду вам мешать, — тихо говорю я и направляюсь в зал.

Эпилог КРЕЙГ

Вторник, 12 декабря 2006 года

Роуз протягивает мой носовой платок. Она выглядит немного испуганной, но оживленной. Она сияет. Я не имею в виду ее щеки и лоб, хотя и они тоже блестят (поскольку в зале жарко и он заполнен взволнованными родителями), — я хочу сказать, что сияют ее глаза. Мне кажется, Роуз обладает множеством замечательных качеств, как физических, так и душевных. Мне нравится ее доброта, я люблю ее смех, ее рыжие волосы, но, пожалуй, больше всего — ее глаза. Они такие красивые — умные, блестящие и слегка озорные. Это озорство легко не заметить, потому что Роуз делает вид, будто она чрезвычайно благоразумная. Но меня не одурачишь. Я-то знаю, что она с наслаждением пела под караоке.

Я беру у нее платок и кладу в карман. Она извиняется:

— Прошу прощения, я его испачкала. Помада и сопли — отвратительное сочетание, но если вы выстираете его в горячей воде, а затем…

— Я, может, вообще не стану его стирать, Роуз, а буду держать под подушкой. — Она смотрит на меня с изумлением, почти с испугом, и я спешу добавить: — Просто шучу.

Она облегченно вздыхает и улыбается мне в ответ. Мы с Роуз не разговаривали со дня свадьбы Тома. Последнее, что я ей сказал тогда, — это что через шесть месяцев мы, возможно, будем вместе выбирать обои. Боже мой, как я впоследствии переживал из-за этой фразы! Я вовсе не хотел напугать ее и показаться чересчур настырным. Мне просто хотелось дать ей понять, что я не принадлежу к числу легкомысленных, ветреных типов. Мне хотелось, чтобы она поняла, что, по моему мнению, у нас есть совместное будущее или, по крайней мере, вероятность его.