За окном растекался лиловым бархатом вечер, а я только отложила от себя книгу по магии. Без наставника было сложно, и я уже не могла дождаться возвращения волшебника Орека из земель барона Шанта.

– Надеюсь, вести хорошие, – пробормотала я, ломая сургучную печать.

Гербы, которые использовались для запечатывания, мне вообще ни о чем не говорили. И это нужно было бы исправить, потому что от текста послания у меня по рукам побежали мурашки.

«Дорогая Адель!

Свет моего сердца и тепло моей души! Дочь моя!

Я пишу тебе, несмотря на запрет его величества. Пишу и содрогаюсь от мысли, что не видела тебя уже так долго. Слухи доносят о тебе невероятные истории. Не передать словами, как я рада, что твое здоровье улучшилось с нашей последней встречи. Я верила, что боги смилостивятся над тобой, и болезнь отступит.

Мое сердце сжимается от боли, ведь твоя жизнь так резко изменилась. Но и горжусь, узнавая о том, как ты справляешься с трудностями.

Надеюсь, что мои подарки пришлись по душе. Я подобрала для тебя, дочь моя, лучших служанок и заказала лучшие наряды у самых известных модисток столицы.

Передай свой ответ через Оливию. Она знает, как сделать так, чтобы он дошел до меня.

Всегда с любовью в сердце,

Вивьен Флемур».

Королева… Мне пришло письмо от королевы.

В нижнем правом углу послания стояла дата. Письмо от матери Адель было отправлено три недели назад. А это значит, что слуги и подарки, о которых говорилось в нем, должны уже быть у меня. Но ничего из этого не прибыло в герцогство.

Я подняла взгляд к верхним строчкам и, кажется, нашла объяснение. Король запретил ей писать своей дочери. Что он еще мог запретить и чему помешать? Мог ли перехватить посыльных?

Интересно, почему он против того, чтобы королева поддерживала отношения со своей младшей дочерью? В чем кроется причина?

– Ваша светлость, вы побледнели, – спохватилась Лана, которой пока еще не разрешили возвращаться в свои комнаты.

– Мне написала королева, – одними губам пробормотала я.

– Ох, ваша матушка в добром здравии? – встрепенулась девушка.

– Надеюсь на это, – невпопад отозвалась я, глядя на письмо.

Мне нужно было что то ответить. Но никакой Оливии рядом и в помине не было, а обычное письмо могут перехватить, если я правильно поняла слова королевы.

– Лана, кто передал тебе письмо? – спросила я, нахмурившись.

Если король был против переписок, он должен не просто задержать письмо, а перехватить его. Потому что королева Вивьен слишком много в нем сказала.

– Мне передали его другие слуги, ваша светлость. А в замок его доставил гонец. Он сегодня утром прибыл.

Гонец? То есть письмо было отправлено не магически? Может, в этом причина его задержки? Тогда остается полагать, что король контролирует только магическую почту, а это уже та зацепка, которой можно воспользоваться. Не знаю, как бы отправила ответное послание служанка Оливия, я сделаю так же, как сделала королева Вивьен.

– Узнай, не уехал ли еще гонец, – отдала я приказ Лане. – Я желаю отправить ответ именно с ним.

– Хорошо, миледи, – Лана кивнула. – Я могу идти?

– Да, иди, – я отложила письмо от королевы и задумалась о том, что именно стоит написать в ответе.

Как бы это сделала Адель. О чем бы написала матери? Вряд ли был какой то правильный ответ на этот вопрос. Все же в последний раз Адель хоть что то могла сказать матери в детстве.

Вздохнув, я взяла чистый лист из невысокой стопки и не глядя потянулась за чернильницей. Коснулась крышки и подхватила за нее пузырек.

Не знаю, что именно произошло в следующий момент, но я не среагировала. Крышечка осталась у меня в руке, а пузырек с чернилами с грохотом приземлился на трельяж и перевернулся, разбрызгивая содержимое.