|
Гоголя! Возгласы ваши не изменят единодушного приговора, произнесенного целою публикою, не дозволившею по окончании пьесы ни одного одобрительного хлопка». При этом подчеркивалось оскорбительное изображение офицерства и чиновничества у Гоголя. Рецензент «Репертуара и Пантеона» указывал, в частности, на Жевакина: «Изображать такими красками морских офицеров, отличающихся у нас вообще образованностью, знакомых с правилами чести и общежития, ей-ей, недостойно писателя, слывущего нравоописательным». В том же духе писала и «Библиотека для Чтения», назвавшая гоголевскую комедию «напряженной малороссийской сатирой против великороссийских чиновников». Всё это было повторением того, что раньше говорилось по поводу «Ревизора».
В сезон 1842–1843 гг. «Женитьба» ставилась всего семь раз. Последующие представления проходили, однако, с возрастающим успехом. Белинский в своих статьях, рецензиях и заметках 1843 г. не раз касался вопроса о «Женитьбе». Он поместил в «Отечественных Записках» специальную заметку, в которой дал — очевидно, в качестве руководства для актеров — характеристики всех персонажей комедии. При этом он особенно подробно остановился — в поучение Сосницкому — на характеристике Кочкарева. Он подчеркивал отсутствие всякой положительной цели в хлопотах Кочкарева и писал, намекая, вероятно, на Сосницкого: «Если актер, выполняющий роль Кочкарева, услышав о намерении Подколесина жениться, сделает значительную мину, как человек, у которого есть какая-то цель, то он испортит всю роль с самого начала». Несомненно, такую «значительную мину» и сделал Сосницкий, стремясь придать хоть какую-нибудь положительную мотивировку настойчивости Кочкарева. В Москве «Женитьба» сыграна была первый раз 5 февраля 1843 г., на Большом театре, в бенефис Щепкина. Несмотря на советы Гоголя не ставить в один вечер двух его вещей, Щепкин присоединил и «Игроков», видимо желая придать спектаклю больше единства. Порядок спектакля был следующий: 1) «Женитьба», 2) концертный «антракт», 3) «Игроки», 4) двухактная французская комедия «Подставной и отставной», 5) танцевальный «дивертисемент». «Женитьба» в Москве была сыграна гораздо лучше, чем в Петербурге — главным образом, благодаря стараниям С. Т. Аксакова, не пропускавшего ни одной репетиции и объяснявшего актерам их роли. А. И. Шуберт рассказывает, что она не узнала пьесы, когда увидала ее в Москве: «точно пьесу с иностранной сцены пересадили на родную». Из актеров, по отзыву Аксакова, лучше всех были Кавалерова (Фекла), Сабурова 1-я (Арина Пантелеймоновна) и молодой Пров Садовский, исполнявший роль «Ходилкина» (Анучкина). Хороши были также П. Степанов (Яичница) и Орлов (Жевакин); местами была хороша и Орлова (Агафья Тихоновна). Но исполнители центральных ролей — Щепкин (Подколесин) и Живокини (Кочкарев) — не удовлетворили Аксакова. «Я не понимаю, мой милый, — писал он Гоголю в феврале 1843 г., — вашего назначения ролей. Если бы Кочкарева играл Щепкин, а Подколесина Живокини, пьеса пошла бы лучше. По свойству своего таланта Щепкин не может играть вялого и нерешительного творения, а Живокини, играя живой характер, не может удерживаться от привычных своих фарсов и движений, которые беспрестанно выводят его из характера играемого им лица». Щепкин и Живокини сами признавали свою неудачу и, с согласия Гоголя, переменились ролями. От перемены ролей спектакль значительно выиграл, хотя Щепкин не мог вполне справиться и с ролью Кочкарева. По поводу гастролей Щепкина в Петербурге в 1843 г. дружественно расположенный к нему Белинский писал, что в роли Кочкарева, «он обнаруживает больше искусства, нежели истинной натуры». |
