— Джоан велела охраннику меня пропустить. Сказала, что я вполне безопасен.

Натали попыталась пошутить:

— А ты действительно безопасен?

Шутка не имела успеха. Грег не улыбнулся. Казалось, что его всегдашняя непринужденность покинула его и обаятельная улыбка никогда не засияет на его лице.

— Джоан сообщила, что Джервис побит. Ты уложила его на ковер.

— В каком-то смысле да… Но нет гарантии, что он не поднимется вновь.

— Все-таки я тебя поздравляю.

— Спасибо.

— Могу я подойти поближе?

— Ты можешь даже присесть. Ты же безопасен! — Натали усмехнулась. — Ты ведь только мальчик на побегушках. Не правда ли?

— Мне тяжело думать, что ты меня возненавидела.

— Откуда ты это взял? Я лишь очень… очень разочарована.

— От меня ничто не зависело. Я делал лишь то, что считал наилучшим выходом из положения. Пойми, ведь Уоллеса уже не было в живых. Я не мог предотвратить его смерть и не мог воскресить его. Ты мне не веришь?

Натали пожала плечами.

— Ты не вел себя как друг… как настоящий друг — мой и Уоллеса.

— Может быть, ты права. Но в остальном я не лгал тебе. Я хотел вырвать тебя из этой кровавой схватки и увезти с собой.

— Ты так старался… я знаю. Но почему?

— Потому что я люблю тебя… Я влюбился в тебя давно, когда тебе было еще только пятнадцать лет.

— Стоп, Грег! Оставим наши детские воспоминания в покое. Это уже все в прошлом… Я сейчас не готова слушать объяснения в любви.

— Но часы-то тикают. Время уходит.

— О чем ты говоришь, Грег?

— Диана Дарби позвонила мне.

— С чего это вдруг?

— Мы дружим давным-давно. Она была девушкой Уоллеса, а я вроде бы его приемным сыном.

— Я не догадывалась, что Диана испытывает к тебе материнские чувства.

— Диана знает меня лучше, чем кто-либо. Мой характер, мои склонности.

— Что же тебе сказала Диана?

— Что у тебя будет ребенок.

— Как она смела? — возмутилась Натали. — Это касается только меня и никого больше… Диана не имела права распускать язык.

— Она считает, что я могу помочь тебе. И она права…

— Мне не нужна ничья помощь.

— Разреши мне искупить хоть часть моей вины.

— Как?

— Я хочу позаботиться о ребенке Уоллеса. Помочь воспитывать его. Я в таком долгу перед Уоллесом… и перед тобой.

— Как посмотрит на это Салли?

— Мы уже расстались. Я снял квартиру в городе.

— Ты же работаешь в Вашингтоне?

— Да, но уик-энды я буду проводить здесь… рядом с детьми. Я не в состоянии оторваться от них… насовсем.

— Я тебе сочувствую, Грег. Теперь ты одинок…

— Если не считать адвокатов, занимающихся нашим разводом. У Салли осталось все — и богатство, и дети… На мою долю выпали адвокаты.

Гнев Натали утих, может быть, сказалась усталость. Одиночество Грега как-то слилось с ее одиночеством. Ее никто не ждал сегодняшним вечером так же, как и Грега. Она не возражала, чтобы Грег проводил ее до дома.

Они прошли несколько кварталов пешком. Грег уже не чувствовал себя побитой собакой, плечи его распрямились, походка стала уверенной. Натали неожиданно для себя почувствовала, что ей приятно присутствие красивого мужчины.