— Нам от этого не легче! — воскликнул Рони Коссар.

Их уже невозможно было остановить. Перебивая друг друга, они рисовали перед собранием чудовищную картину развала фирмы. Атмосферу еще более накалило вмешательство денежных тузов. Кто-то из них сообщил, что Диана Дарби выходит из рекламной кампании. Натали молча наблюдала за этим взрывом страстей с ледяной улыбкой на лице. Ее пальцы нервно выбивали дробь по полированной поверхности роскошного стола. Вся обстановка зала заседаний правления — длинный стол черного дерева, обитые кожей стульях с бронзовыми украшениями, зеркала в дорогих рамах — появилось здесь случайно. Один канадский меховщик крупно задолжал Уоллесу за партию русских шкурок — норок, соболей и белого каракуля. Ликвидировав дело, он расплатился с Уоллесом мебелью из своего офиса. Натали, только что пришедшая в фирму из банковской сферы, привыкла работать только с цифрами, а не с реальными предметами. Она не знала истинную цену вещам. Ей было жаль потерянных денег, но Уоллес лишь смеялся над ней: «Вещи дорожают быстрее денег. Канадец вздумал надуть меня, и сам на этом погорел».

— Во всех городах нас теснят конкуренты с дешевым импортом.

Натали очнулась от своих воспоминаний и возразила:

— Покупатели «Котильона» готовы платить за гарантированное качество.

— До поры до времени!

— Удержим ли мы репутацию?..

— Слишком дорого она нам обходится!

— Компания Фреда уже обскакала нас! — опять вмешался в разговор ее младший брат. — Наши покупатели уже перетекают к ним!

Большинство членов правления слышали раньше эту новость и поэтому тотчас поддержали Майка. Уоллес мог бы легко рассеять все эти слухи и домыслы. Он, вероятно, тысячу раз в жизни попадал в подобные переделки, но сейчас его не было рядом с Натали.

Она почувствовала, что ею овладевает та же растерянность, что и там, внизу, среди рабочих. Масса давила на нее, почва ускользала из-под ног. Ни там, ни здесь никто не верил в нее. Если она не подхватит «корону «в ближайшие шестьдесят секунд, то окончательно потеряет «Котильон». Надо было подавить в себе страх перед этой возбужденной публикой, показать всем, что боль утраты не сломила ее. Молчание только вредило ей, надо было говорить… говорить… атаковать противника словами.

— О том, что все так плохо, мы уже достаточно поговорили. Время дорого, а мы его столько потратили! Больше я не намерена тратить его впустую. Я хочу тщательно проверить всю нашу с Уоллесом деятельность, продумать новую систему управления компанией и представить вам полный отчет и свои предложения!

Она обратилась напрямую к тете Маргарет:

— Вы согласны дать мне время на это?

— Господи! Конечно, тебе нужно дать время!

— Сколько?

— А сколько ты просишь?

— Я прошу три месяца. Учитывая рождественские праздники. — Она задумалась над тем, как бы выкроить лишнюю неделю или хотя бы пару дней. — Скажем так, в Валентинов день, 14 февраля. О, это суббота! Значит, условимся на 16-е…

Она так легко оперировала датами, потому что они с Уоллесом давно мечтали отпраздновать Валентинов день — День влюбленных вместе и строили различные планы. Она оглядела зал и заметила, что многие не горят желанием дать ей такой большой срок.

— Я сделаю предварительный отчет в январе и к этому времени намечу перемены в нашей политике. А пока в связи с тем, что близится Рождество, будем продавать и продавать — все наши запасы и то, что на подходе…

— Но, Натали, — возразил Эл Сильверман, — мы должны брать новые кредиты в этом месяце. Банк захочет иметь дело с утвержденным менеджером.