— Он что, так свиреп?

— Глупости! — сказала Линн Браун, видевшая рыжего сеттера. — Они вполне справятся с этой собакой.

— Останься, Натали! — упрашивала ее Лаура Дрейк. — Тебе будет интересно. Мы тут обсуждаем поведение Дианы Дарби.

Имя Дианы почему-то сразу напомнило Натали о Любе. В памяти всплыли облако золотистых волос, расширенные в испуге глаза. Как красива и молода эта Люба! Натали почувствовала, что истерические рыдания уже подступают к горлу. Надо немедленно спасаться бегством. Она с трудом изобразила на лице жалкое подобие улыбки.

— Не сердитесь, девочки! У вдовы могут быть свои причуды. Отпустите меня! Мы скоро вновь увидимся!

По пути она заехала на Шестьдесят четвертую улицу, где жил Джефф Джервис. В окнах большого каменного особняка было темно. Высокая ограда с массивными железными воротами отделяла здание, чем-то напоминающее по архитектуре Белый дом, от улицы. Ветер шевелил осенние ветви деревьев в саду… Джефф Джервис, вспомнила Натали, имел большие связи в Советском Союзе. В эпоху введения эмбарго на поставки Советам газовых труб он вел какие-то переговоры, способствовал тому, что затея с эмбарго провалилась. За это коммунисты были ему очень благодарны. Он пошел по стопам Арманда Хаммера.

Джервис тоже был для русских неким подобием Хаммера. Как и Хаммер, и Уоллес, он свободно летал в Россию и обратно. Перелетная птица, которой «железный занавес» был нипочем. Истинные мотивы его вояжей были окутаны туманом. Над водой возвышалась только малая часть айсберга. Остальное скрывалось в таинственных глубинах.

Наверное, с минуту Натали рассматривала владения Джервиса. Неожиданно ворота бесшумно раздвинулись и оттуда выехала машина с гербом на дверце. Притормозив возле Натали, охранник в форме покинул водительское место и посветил ей фонариком в лицо.

— Нуждаетесь в помощи?

Натали рассерженно отвернулась от бьющего в глаза света.

— Нет, спасибо.

— Тогда проезжайте!

— Вы что, коп?

— Да.

— По-моему, я ничего не нарушила и остановилась на общественной земле.

В этот момент еще одна машина подкатила от дома к воротам. Электрический мотор вновь раздвинул стальные створки, мощный «мерседес-бенц» вырвался на дорогу и со скоростью ракеты исчез в ночи. Натали успела разглядеть знакомое по газетным и журнальным фотографиям лицо. Острый и загнутый, как ястребиный клюв, нос, впалые щеки, длинные тонкие брови, как две черты, проведенные углем на мертвенно-бледном лбу.

За рулем «мерседеса» был сам Джефф Джервис.

— Вам нечего здесь прохлаждаться, — грубо сказал полицейский. — Если вы еще раз попадетесь мне на глаза, пожалеете!

Натали молча проглотила обиду. Полицейский сел в машину, газанул, ворота раскрылись, и он скрылся из виду.

Натали вздумала было последовать за «мерседесом», но, пока она разворачивала «кадиллак» Уоллеса, всякая надежда догнать Джервиса улетучилась. Она вновь повернула на север, направляясь в коннектикутский дом и размышляя по дороге, с кем бы она могла поделиться своими открытиями.

Ночью Натали внезапно проснулась. В испуге она вся обратилась в слух. Она не понимала, что могло ее разбудить. Четверть мили размытого дождями проселка отделяли ее от шоссе. Натали была одна в пустом доме. В напряжении она ждала повторения встревожившего ее звука. Это мог быть щелчок переключателя морозильника на кухне, но холодильник молчал. Водопроводные трубы тоже вели себя тихо. Светящийся циферблат часов показывал три часа ночи.

Она уже не могла уснуть и снова начала перебирать в памяти последние события: потайной телефон, появление Любы и стремительное ее исчезновение, секретное послание через газету, скрытная продажа яхты… — сплошные секреты и тайны.