Джем.

Она любит его.

Элоиз лежала на его груди, не осмеливаясь пошевелиться. Она молчала, его руки обнимали ее. Она должна запомнить эти мгновения.

Потом он уйдет, и она опять останется в одиночестве. Так и будет, потому что она не может пересечь линию, разделяющую их, вторгнуться в его мир. Она не рискнет быть отвергнутой.

— Я еще не отдал тебе свой подарок, — мягко сказал Джем.

— Разве?

Он потянулся к куртке.

— Я не знал, что подарить… но, увидев это, сразу подумал о тебе. — Он протянул ей квадратную коробочку.

Элоиз села. Она почувствовала себя уязвимой и боялась, что он заметит ее смятение.

— Это сделал мой друг.

Элоиз подняла крышку и увидела узкий платиновый браслет в виде виноградной лозы.

— Я не могу. Я… — Она почувствовала, как почва уходит из-под ног.

Изящная дорогая вещица. Такие драгоценности выставляются в витринах на Бонд-стрит.

— Надень. Это такой пустяк.

Пустяк, стоящий сотни фунтов. Элоиз позволила надеть браслет. Возможно, мама испытывала такое же возбуждение?

— С днем рождения.

— Спасибо, — тихо ответила она. Никогда прежде ей не дарили таких красивых вещей.

Она повернула браслет на руке. Вот и еще одно различие между ними. У Джема есть собственное миллионное состояние, а его отчимом является виконт.

А мама испытывала чувство безнадежности? Значит ли, что ее тоже ждет сердечная боль на всю жизнь?

Джем опять прижал ее к себе. Элоиз не сопротивлялась. Она этого хотела.

День угасал, они молча сидели в наступающих сумерках. Любое ощущение казалось значительным. Она чувствовала каждое его движение, прислушивалась к его дыханию, вдыхала его запах. Боялась пошевелиться, чтобы не разрушить волшебство.

Разве все это — ошибка? Может, и у мамы были те же ощущения? Не потому ли она забыла о больной и умирающей жене Лоренса и о Белинде, испуганной и одинокой?

А что чувствует Джем? Он ничего не говорит, просто обнимает ее. Возможно, он не испытывает к ней ничего, кроме простой симпатии.

Его низкий голос нарушил затянувшееся молчание.

— А теперь как ты себя чувствуешь?

— Лучше, значительно лучше. — Она всегда чувствует себя лучше, когда он рядом.

— Тебе надо поспать.

— Да.

Джем легонько поцеловал ее в макушку.

— Я лучше пойду.

Но в голосе слышалось другое. Он явно хочет, чтобы она попросила его остаться. И что тогда? Что станет с нею? Элоиз поплотнее запахнула халат.

— Голова еще тяжелая. Я, пожалуй, опять лягу.

— Не слишком веселое занятие для дня рождения. — Джем встал. — С тобой все в порядке?

— Все будет нормально. — Элоиз тоже поднялась. — Спасибо за подарок. Он такой красивый.

Джем поколебался, словно собираясь сказать нечто иное.

— Всегда рад. Обращайся, если понадобится.

— Поблагодари от меня Лоренса, когда будешь говорить с ним. Я позвоню ему, но… — Она немного растерялась под его настойчивым взглядом.

— Может, как-нибудь пообедаем вместе?

— Возможно, когда-нибудь, — подчеркнув «когда-нибудь», ответила Элоиз.

— Завтра я улетаю в Милан, но потом… мы должны встретиться.

— Это будет… замечательно. — Вряд ли это когда-нибудь произойдет. В реальной жизни Золушка будет несчастна во дворце с прекрасным принцем.

А если он действительно ее любит?

Нет, нет, предупредил ее разум.