— Он у вас с нар не должен был вставать, Федор Сергеевич!!! Как ботва — корни на шконке пустить!!!

Марина восторженно смотрела на Павла.

Посмотреть и правда было на что: такая сила бушевала в нем, такая страсть, — животная, дикарская, неудержимая, — что хотелось закрыть глаза и, потеряв сознание, упасть ему в руки.

Он был страшен…

— Что вы глазами хлопаете, мадам? — притормозил офицер. — Может, вымолвите чего-нибудь?

Сообразил наконец: что-то не так. Марина улыбнулась ему:

— Извините… Просто ботва корни не пускает. Она из них растет.

Лицо его исказилось, но он сдержался. Он спросил главврача, указывая на Марину:

— Это и есть ваш надежный специалист по особым случаям?

Она не стерпела, прыснула от смеха. Павла это рассердило еще больше. Федор Сергеевич взял его за рукав:

— Майор, ну что вы, право… Марина здесь более чем ни при чем. Вы хотели что-то мне сказать? Пройдемте ко мне в кабинет.

— А мне кажется, здесь у вас все так нагорожено, что все — при чем…

— Слушайте, комиссарьте там, где вам это разрешено! — резко сказал главный врач, как хлестанул словами. — Марина — не наш сотрудник. Она из газеты.

Павел посмотрел на господина Конова с ненавистью. Ему явно хотелось заорать.

— Кстати, спасибо вам, — встряла Марина. — Если бы не ваша помощь на проходной, никто бы меня сюда не пустил. Правда-правда.

Не матерая журналистка она сейчас была, а наивная девочка. Школьница. Безотказный прием, если хочешь соблазнить настоящего, брутального мужика.

Павел устало улыбнулся ей в ответ:

— И что вы хотите?

— Да вы не волнуйтесь, я не опасная. Я из «Комсомольской правды». За неимением маньяка я с удовольствием побеседовала бы с вами.

— Может быть. Но не сейчас, конечно…

— Валентина Степановна, — позвал Конов. — Подойдите, пожалуйста… Это заведующая наблюдательным отделением, — продолжил он, когда женщина встала рядом. — О ней я вам и говорил, Паша. Какие у вас вопросы?

— Да какие вопросы? — сказал майор почти миролюбиво. — Обыкновенные, как у всех. Больному снижали дозу лекарств? Если да, то на каком основании… или ему вообще отменили уколы? Медсестра говорит одно, — он показал на Лидусю. — Вы — другое.

Лидуся тоже подошла, решив что ее позвали.

— Лекарство больному, разумеется, не отменяли, — сказала Валентина Степановна. — Снижали по схеме, предложенной Федором Сергеевичем. Подводили его ко встрече с журналистом…

— О которой, смею напомнить, хлопотали лично вы, Паша, — вставил главный врач.

Интересная новость, подумала Марина.

— …Что касается тех собак, которых спускают на наше отделение, — голос миниатюрной заведующей зазвенел от гнева, — то виноваты не только и не столько наши сотрудники. В конце концов, отделение было под охраной правоохранительных органов!

— Эта сладкая парочка свое получит, не беспокойтесь, — сказал Павел.

— Да и ВОХРа ваша… Зря, что ли, клинику заставили ее нанять? Раньше, когда территория охранялась силами самой клиники, такого не было и быть не могло! Бывало, пациенты бежали, но — сохранные, неопасные.

— Вы о тех случаях, когда персонал подкупали? — с неприкрытым сарказмом спросил Павел.

— Паша, ты не высеки себя случайно, как та вдова, — мягко ответил Федор Сергеевич. — Если в данном случае кого-то в больнице подкупили, то главный вопрос — не кого, а кто? Кому нужно было, чтобы маньяк сбежал? У него что, на свободе сообщники остались?

— Что за чушь!

— Не чушь, а ваша, господа офицеры, недоработка.