Изменить размер шрифта - +
Мне ясно дали понять, что дело не терпит отлагательств. Так прямо и сказали: промедление смерти подобно. Впрочем, что я тебя уговариваю? Для тебя, полагаю, это не составит особенного труда. С твоим опытом, с твоими способностями…

– Да какой опыт, какие способности! – отмахнулся Сиверов. – Какие там тренировки, просто трусы за корягу зацепились… Был еще и такой анекдот – про соревнования на длительность пребывания под водой без акваланга.

– Тьфу на тебя, – не оборачиваясь, сказал направляющийся в сторону выхода генерал.

Спускаясь по лестнице из мансарды старого четырехэтажного дома, под крышей которого агент по кличке Слепой свил себе очередное конспиративное гнездо, Федор Филиппович старался отогнать от себя невеселые мысли и дурные предчувствия. Это задание, от выполнения которого он как человек военный просто не мог отказаться, нравилось ему ничуть не больше, чем Глебу, и он не хуже своего агента знал, чем кончаются такие игры втемную. Сначала ты таскаешь для кого-то каштаны из огня, а потом тебя же и делают крайним. А в делах подобного рода крайний – значит мертвый. Вот и сохраняй после этого бодрое, оптимистическое, деловое настроение…

Его машина стояла у самого подъезда, забравшись двумя колесами на тротуар – когда он приехал, все парковочные места в радиусе ста метров оказались заняты, и ее просто некуда больше было поставить. С низкого серого неба продолжал неслышно и густо сыпаться пушистый, как на Рождество, снег. Федор Филиппович машинально стряхнул его с непокрытой головы, неодобрительно взглянул на сразу сделавшуюся мокрой ладонь и, на ходу натягивая перчатки, подошел к машине.

За те полчаса, что он провел наверху, «мерседес» замело так основательно, словно он простоял тут не одну неделю. Ветровое стекло, как и все прочее, было покрыто сплошным толстым слоем снега, который, как всегда при близких к нулю температурах, словно не знал, как быть: слежаться и смерзнуться или растаять. Придерживая у горла воротник расстегнутого пальто, Федор Филиппович свободной рукой в перчатке сгреб с покатого лобовика сыроватую, слипающуюся массу и плюнул с досады: под снегом обнаружился большой, на добрую половину ветрового стекла, круглый стикер. «Мне на всех наплевать, паркуюсь, где хочу!» – было написано на нем.

– Город дебилов, – перестав, наконец, сдерживаться, с раздражением процедил генерал ФСБ Потапчук. – Столица страны дураков!

Забравшись в остывший, сумрачный из-за залепившего окна снега салон, он вооружился мобильным телефоном и стал звонить в ведомственный гараж: возиться с закрывающей весь обзор наклейкой, прилепленной пешими и явно не обремененными избытком ума и социальной ответственности борцами за дорожную справедливость, не было ни времени, ни желания.

 

Снизу доносились лязгающие металлические удары и хриплый рокот мощных дизельных моторов. Оглянувшись через плечо, сержант Камински бросил прощальный взгляд на место своего недолгого и отнюдь не приятного пребывания – пресловутый объект U-8135 «Гнездо орла» или, если воспользоваться более привычным, а главное, точным наименованием, «Крысиная нора». Сержант Камински выполнил задание – по крайней мере, первую его часть, что касалась получения информации о характере и назначении объекта. Что же до второй части, а именно передачи полученных данных командованию, то о ней, судя по всему, следовало поскорее забыть – как, впрочем, и обо всем, что составляло жизнь Тэда Камински с момента рождения и до этого дня.

Если что-то выглядит, как живая лошадь, то это, скорее всего, именно она и есть. Объект, который ударными темпами возводили в горном ущелье пропахшие чесноком и дрянным местным самогоном латинос, выглядел как большой противоатомный бункер в начальной стадии строительства, а значит, вероятнее всего, таковым и являлся – точнее, должен был со временем стать.

Быстрый переход