Тут трое подгребли, решили подраться. Я усёк это сразу. Да они такие худосочные. Одного я достал ногой в зубы, другого мороженым в глаз, чтоб остыл. Третий руки вверх, сказал, что уходят. Я тут по глупости поверил и отвернулся от него, а он-то меня и пырнул. Я падаю, а они ходу от меня. Хотел сам перевязаться, да отключился. Очнулся уже в машине скорой. Оперативно сработали. Словом, пустяки это всё. Давайте о деле.
– Ну ладно, излагай, что ты ещё придумал. И не говори, что это мы вместе, тут уж не получится, – улыбаясь, сказала Таня.
Володя готов был отмахнуться, но одну руку продолжала удерживать мама, а ко второй шла трубка от капельницы, по которой медленно стекала какая-то жидкость.
– Тань, какое это имеет значение? – потом обращаясь к Кате, продолжил: – Главное, что мы все хотим что-то полезное для общества делать. Я бы даже сказал, что эта мысль родилась благодаря нашему новому учителю Николаю Гавриловичу, который напомнил, что его зовут так же, как автора романа «Что делать?» Чернышевского. У меня уже тогда мелькнула мысль в голове о том, что ещё до революции семнадцатого года передовые люди своего времени думали о том, что делать для блага народа. А почему же нам сегодня удаётся прозябать на нашей земле, хотя все почти грамотные, образованные? А Николай Гаврилович, как угадал мою мысль и предложил написать сочинения о том, что мы хотим в нашей жизни. То есть заставил нас прямо на уроке думать о самих себе и нашем будущем. Это классно! И мы задумались. А потом после уроков собрались на набережной вот именно этой нашей пятёркой и придумали патрулировать в школе, следить за культурой, которая должна быть нравственной.
– Но главное, что хорошо, – вступила Люда, – нас как бы похвалил Николай Гаврилович и предложил развернуть идею по всей школе. Результата пока большого мы как бы не успели увидеть, так как учёба закончилась, но шума много было. Не всем это понравилось. Ведь даже некоторые девчонки как бы ругаются при всех, что говорить о мальчишках? А уж курят все как бы напропалую.
– Опять ты со своим «как бы», – досадливо заметил Володя.
– Ну, извини. Я иногда помню, но иногда забываю.
– Вы что же и за речью своей все следите? Это входит в обязанности нравственного патруля? – Изумилась Катя.
Ответила Таня:
– Нет, не так. Это новый учитель литературы обратил наше внимание на лишние слова в речи. Вот мы и стараемся исправлять свою речь. А Проф, тот всегда за этим следит. Он как настоящий профессор, всех одёргивает. Мы привыкли.
В это время Валентина Васильевна поднялась.
– Ребята, извините, но мне пора уходить. Спасибо, что вы навестили Володеньку. Сынок, ко мне должна придти аспирантка с диссертацией. Так что я пойду. Тем более что у вас свои разговоры. Боюсь, что я вас немного стесняю.
Она поцеловала сына в лоб, а он приветственно помахал рукой.
После ухода матери Володи все действительно почувствовали себя несколько легче. Дело не в том, что она взрослая, а они только-только выходят из детства. В палате оставались и другие взрослые: во-первых, ещё двое больных у противоположной стены, а во-вторых, пришедшие к ним родные. Но Валентина Васильевна была мамой их товарища, а при маме ребятам всегда приходится несколько сдерживаться в разговоре. Валентина Васильевна была умной женщиной и всё прекрасно понимала. Ей очень хотелось знать, кто из девочек имеет виды на её сына, кто может стать невесткой и кто же из претенденток нравится больше Володе. Так стараются догадаться все родители детей, если их интересует судьба любимых чад. Но всему своё время. Нельзя перегибать палку настырным вниманием. И она ушла.
– Так что же ты придумал новое, Проф?
Вопрос задала Вика. Она пересела на место ушедшей Валентины Васильевны и будто случайно взяла руку Володи в свои, как только что держала мама. |