Однако я ошибся — там был всего лишь проулок, где стояли мусорные контейнеры. Правда, пустынным он не был. Глядя на людей, сбившихся в тесный круг, я споткнулся о бордюр и наделал шуму, пытаясь удержаться на ногах.

Ко мне повернулись шестеро. Четверо мужчин и две женщины. Одна из них и двое мужчин быстро встали ко мне спиной, и мне показалось, что они что-то прячут в карманы. Вторая женщина, брюнетка со странно знакомым лицом, враждебно уставилась на меня. Но я предпочел не останавливаться, чтобы сообразить, откуда ее знаю, потому что успел мельком увидеть за поясом джинсов у одного из отвернувшихся мужчин что-то очень похожее на пистолет.

Я пошел вперед, пересек выход из этого проулка и направился к следующей улице, как будто их не заметил. Оказавшись вне поля их зрения, услышал позади тихую реплику: «Это полицейский», — и оглянулся в надежде увидеть кого-то в форме, но на безлюдной улице больше никого не было. Я находился гораздо дальше от главной дороги, чем мне казалось. Ускоряя темп, я смотрел под ноги, чтобы снова не споткнуться.

Пешеходная дорожка, по которой я шел, тянулась вдоль задних фасадов серых пакгаузов с запертыми на ночь воротами для разгрузки фур. На южной стороне этой улицы тротуара вообще не было, только сетчатый забор с колючей проволокой наверху, за которым располагалось что-то вроде открытой площадки для хранения запчастей. Я забрел очень далеко от тех районов Порт-Анджелеса, которые полагалось видеть приезжим. Уже темнело — на западном горизонте снова скапливались облака, и солнце скрылось за ними еще до заката. Моя куртка осталась в машине Джереми, и резкий порыв ветра заставил меня спрятать руки в карманы. Мимо проехал одинокий фургон, и дорога опять опустела.

— Эй, свинья, — услышал я позади себя женский голос.

Я оглянулся — это была та женщина, которая показалась мне знакомой. Позади нее стояли двое мужчин из проулка: один высокий и лысый, другой пониже ростом — похоже, тот самый, с пистолетом.

— Что? — спросил я, автоматически замедляя шаг. Она смотрела прямо на меня. — Прошу прощения, вы имеете в виду меня?

— Просишь прощения? — повторила она. Они по-прежнему шли ко мне, и я отступил к южной стороне дороги. — Это твое любимое слово, что ли?

— Я… Простите. Не понимаю, о чем вы говорите.

Она поджала губы — они были накрашены помадой неприятного темно-красного цвета, — и внезапно я вспомнил, где ее видел. Она была с парнем, которого я нечаянно задел рюкзаком, когда прилетел в Порт-Анджелес. Я посмотрел на невысокого мужчину и действительно увидел верхушки татуировок на обеих сторонах его шеи.

— Разве вы не собираетесь вызывать подкрепление, господин полицейский? — спросил он.

Мне снова пришлось оглянуться. Кроме меня, никого.

— Наверное, вы меня с кем-то путаете.

— Конечно путаем, — сказала женщина. — И там, в проулке, ты тоже ничего не видел, да?

— Видел? Нет. Нет, я ничего не видел.

Попятившись, я зацепился за что-то каблуком и пошатнулся. Я взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, и на это среагировал мужчина повыше, совершенно незнакомый.

Он направил на меня пистолет.

Я думал, оружие есть только у низкорослого парня. Возможно, они все вооружены.

— Эй, эй, — сказал я, поднимая руки выше, чтобы он мог видеть, что они пусты. — Я не полицейский. Еще учусь в школе, — я продолжал отступать, пока не наткнулся спиной на сетчатую ограду.

— Считаешь меня дурой? — спросила женщина. — Думаешь, меня проведет твой штатский прикид? Я видела тебя с твоим напарником-полицейским.

— Что? Нет, это был мой отец, — сказал я, и мой голос дрогнул.