|
Он умел видеть красоту. Ключ к пониманию Мисимы той поры, когда он еще не увлекся культуризмом и всем таким прочим, был во взгляде, которым Мисима смотрел на самого себя: этот взгляд понимал и ценил прекрасное, а перед ним постоянно представало нечто безобразное..." Мисима решает "создать из себя полную свою про-тивопо ножность" -- как физически, так и духовно. И надо сказать, что первое ему удается. За выполнение этой задачи он берется с присущей ему неистовой целеустремленностью. Начав с занятий плаванием, Мисима затем переходит к культуризму, кэндо, карате. Каждый день щуплый, нескладный и уже не очень юный литератор обливался потом в спортзале. Год шел за годом, и чудо свершилось: мускулы налились силой, движения стали уверенными и ловкими. Успехи Мисимы в спорте были поразительны, и он очень ими гордился. Когда в 1963 году в энциклопедии статью о культуризме снабдили фотографией писателя, он сказал, что это "счастливейший момент его жизни". Близкий знакомый Мисимы, известный американский японовед Дональд Кин писал: "Наиболее совершенным произведением искусства Мисимы стал он сам". Но и эти, пожалуй, самые светлые в биографии писателя годы были не более чем увлечением очередной "ролью" -- хотя сыграл ее Мисима, как и все прочие свои "роли", блистательно, а занятий спортом не оставлял до того самого дня, когда уничтожил "наиболее совершенное" произведение своего искусства собственными руками. Что же касается светлого и безмятежного "Шума волн", то годы спустя Мисима признался: роман писался не всерьез, автор хотел разыграть читателей (что, кстати, и удалось -- "Шум волн" пользовался колоссальным успехом и был экранизирован уже через несколько месяцев после выхода в свет). В те самые дни, когда Мисима так страстно пытается "создать из себя полную свою противоположность", он показывает друзьям псевдоним "Мисима", написанный другими иероглифами. Получилось "Зачарованный -- Смертью -- Дьявол". III Да знаете ли, знаете ли вы, что без англичанина еще можно прожить человечеству, без Германии можно, без русского человека слишком возможно, без науки можно, без хлеба можно, без одной только красоты невозможно, ибо совсем нечего будет делать на свете! Ф.М. Достоевский. Бесы Роман "Золотой Храм", написанный в 1956 г., можно назвать эстетическим манифестом Мисимы. "Золотой Храм" считается не только шедевром творчества писателя, но и самым читаемым в мире произведением японской литературы. В 1950 году послушник буддийской обители в приступе безумия сжег храм Кинкакудзи -- самый знаменитый из архитектурных памятников древней японской столицы Киото. |
